Читать «Голографическая Вселенная» онлайн - страница 54

Когда Юнг впервые выдвинул эту идею, большинство ученых не отнеслось к ней серьезно (хотя один из известных физиков того времени — Вольфганг Паули — признал ее важность и выступил соавтором книги Юнга «Интерпретация природы психики»). Но в настоящее время, поскольку существование нелокальных взаимодействий можно считать доказанным, несколько физиков решили пересмотреть свое отношение к идее Юнга. Физик Пол Дэвис констатирует: «Нелокальные квантовые эффекты фактически являются формой синхронизма в том смысле, что устанавливают связь — а точнее, корреляцию — между событиями, в отношении которых любая причинно-следственная связь исключена» [25].

Другой физик, принимающий всерьез идею синхронизма, — Дэвид Пит. Он считает, что синхронизмы юнгианского типа не только реальны, но и подтверждают существование импликативного порядка. Как мы уже видели, согласно Бому, кажущаяся разделенность сознания и материи — иллюзия, феномен, который проявляется только после того, как сознание и материя развернулись во внешнем мире, где облеклись формой и временной последовательностью. Если сознание и материя нераздельны в импликативном порядке — источнике всего сущего, — то вполне вероятно, что пробегающая сквозь сознание реальность может оставлять следы глубокой внутренней связи. Поэтому Пит считает, что синхронизмы — это «дырки» в фактуре реальности, мгновенные трещины, позволяющие нам мельком заглянуть в безбрежное, ничем не нарушаемое единство природы.

Другими словами, Пит считает, что синхронизмы помогают обнаружить единство между физическим миром и нашей внутренней психологической реальностью. Таким образом, относительная редкость синхронизмов в нашей жизни указывает не только до какой степени мы оторвались от общего поля сознания, но и степень нашего обособления от более глубоких порядков реальности. Согласно Питу, при синхронизме «наше человеческое сознание, простираясь через социум и природу, на мгновение входит в свой истинный порядок и, двигаясь ко все более утонченным порядкам, минует собственно сознание и материю и достигает истоков творчества» [26].

Это крайне значимый вывод. По сути, весь наш «здравый смысл» и представление о мире базируются на уверенности, что субъективная и объективная реальность никак не связаны друг с другом. Вот почему синхронизм сбивает нас с толку и кажется таким необъяснимым. Но если в конце концов не существует разделения между физическим миром и нашими внутренними психическими процессами, то тогда мы должны быть готовы к гораздо большим переменам в восприятии вселенной, нежели нам диктует «здравый смысл» — последствия таких перемен могут быть самыми невероятными.

Одно из следствий данного вывода заключается в том, что объективная реальность в гораздо большей степени напоминает сон, чем мы предполагали раньше. Например, представьте себе, что вам снится, как вы обедаете вместе со своим боссом и его женой. Как вы знаете из опыта, все предметы во сне — стол, стулья, тарелки, соль и перец — кажутся независимо существующими. Представьте теперь, что во сне вы испытываете синхронизм: вам попалось особенно неприятное блюдо, и когда вы спрашиваете официанта, что это такое, он отвечает: блюдо называется «Ваш Босс». Понимая, что неприятие блюда отражает ваши истинные чувства к боссу, вы оказываетесь в замешательстве и ломаете голову над тем, как вашей «внутренней» натуре удалось просочиться во «внешнюю» реальность сценки. Конечно, как только вы проснетесь, вы поймете, что появление синхронизма вовсе не случайно, поскольку между вашей «внутренней» природой и «внешней» реальностью сна нет никаких границ. Ясно, что кажущаяся раздельность предметов во сне — это также иллюзия, поскольку вся сценка спроецирована из более глубокого и фундаментального порядка — из неделимой полноты вашего собственного подсознания.