Читать «Одиссей Полихроніадесъ» онлайн - страница 333

Sa maitresse! Да! а не законную свою супругу… Или не внимать ли съ любовью Благову, когда онъ законный бракъ, согласный, дружный, исполненный нѣжной и твердой довѣренности, зоветъ отвратительною вещью и съ такою гордостью любуется своею порочностью… И, говоря такъ долго о бракѣ, сравнивая его съ необходимымъ, принудительнымъ наборомъ солдатъ, ни разу не упомянуть о христіанскомъ освященіи его, при которомъ все становится такъ ясно, такъ хорошо, такъ понятно. Да! безъ этой дальней, безконечно дальней, но глубокой музыки, то кротко-усладительной, то грозно-звучащей гдѣ-то и откуда-то о загробномъ вѣнцѣ и загробной ужасной и нестерпимой карѣ, — быть можетъ и правда, что пѣсня брака была бы скучна и суха для иныхъ.

Для иныхъ, — я говорю тебѣ теперь, но въ то время, когда солнце жизни только что начинало восходить для меня, я другого идеала не зналъ!

Счастливый бракъ съ красивою и не бѣдною дѣвушкой, которая бы меня любила и боялась, какъ должна жена бояться мужа, вотъ о чемъ я думалъ еще въ Загорахъ. Переступить въ свое время, во время подобающее, мирно и неспѣшно порогъ привѣтливаго гинекея, хозяиномъ благосклоннымъ, но строго-ревнивымъ о своей чести, не понижая себя ни на пядь общественно, но поднимаясь этимъ союзомъ еще выше, если только можно. Вотъ что́ снилось мнѣ и наяву!

И когда я видѣлъ на улицѣ не доросшихъ еще до заключенія дочерей архонтовъ нашихъ, когда онѣ, потупивъ очи, спѣшили въ женское училище съ книжками въ рукахъ въ сопровожденіи служанокъ, то я, какъ ястребъ, разводящій по воздуху высокіе круги, выбиралъ иногда въ ихъ толпѣ съ улыбкой мою будущую добычу, въ одно и то же время любуясь на ихъ нѣжную юность и считая золото ихъ отцовъ.

И когда подобная дѣвушка, когда такой херувимъ невинный и пугливый будетъ покорно подходить ко мнѣ за повелѣніемъ и цѣловать при другихъ мою супружескую руку осторожно и почтительно, какъ цѣлуютъ у іерея, а наединѣ обниметъ меня и назоветъ такъ свободно и смѣло: «Одиссей мой! мой мальчикъ милый! Очи мои, Одиссей!..» И когда надъ ничѣмъ дотолѣ ни съ той ни съ другой стороны неоскверненнымъ ложемъ нашимъ будутъ летать незримо, благословляя насъ, свѣтлые ангелы Божіи (такъ не разъ пророчила мнѣ мать моя, убѣждая меня хранить цѣломудріе). Неужели же это такая отвратительная, такая скучная вещь, какъ говоритъ Благовъ?

О, нѣтъ! О, нѣтъ! Онъ мнѣ чужой… И я не знаю, чему мнѣ учиться у него, кромѣ того развѣ, чтобы руки были очень чисты, чтобы рѣчь была смѣла и умна въ собраніяхъ людей и чтобы европейское платье было сшито по модѣ у лучшаго портного на берегахъ Босфора или Невы.

Это конечно все мнѣ очень нравится! Но понравится ли это отцу? Вотъ вопросъ. Отецъ самъ одѣвается некрасиво и вовсе не по модѣ, хотя и довольно опрятно, но не говорилъ ли онъ при мнѣ столько разъ:

— Не въ многоцѣнныхъ и «мягкихъ» одеждахъ виденъ смолоду хорошій хозяинъ и человѣкъ-дѣлецъ, а въ предпріятіяхъ и оборотахъ своихъ. Некогда трудящемуся и умному купцу смотрѣться въ зеркало и возлагать душистыя умащенія на голову свою… Будутъ деньги у тебя, такъ и въ старой одеждѣ ты будешь всякому нуженъ…