Читать «Волшебный мертвец: Монгольско-ойратские сказки» онлайн - страница 3

Попав в Тибет, «сказки веталы» подверглись очень значительной переработке и переделке, на них напластовывались, между прочим, черты, порожденные уже тибетским бытом, тибетским складом жизни. Впрочем, мы не можем утверждать, что «сказки веталы» не были сильно изменены уже в самой Индии, попав, например, в среду буддистов. Дело в том, что мы до сих пор очень плохо и мало знаем Тибет, который все еще остается таинственной страной; мало знаем мы и тибетскую литературу. Поэтому до сих пор не удалось еще никому познакомиться с тибетской переработкой «Двадцати пяти рассказов веталы». А что рассказы эти в Тибете известны, то на это указывают нам, во-первых, разные замечания и упоминания тибетских писателей, а во-вторых, то, что в Тибете существуют устные народные пересказы «сказок веталы», которые слышали и записали наш известный путешественник Г. Н. Потанин и английский офицер О’Коннор.

«Двадцать пять рассказов веталы» сохранились зато очень хорошо у монголов и калмыков в форме книжной и в виде устных народных пересказов. Монголы приняли буддизм, между прочим, и из Тибета, а затем подверглись большому культурному влиянию этой страны, которая передала им в свою очередь позаимствованную культуру Индии. Благодаря Тибету и буддизму кочевой монгольский народ оказался в культурном отношении связанным многими тесными узами с далекой и, казалось бы, такой чуждой ему Индией.

Несмотря на то что монголы — кочевники, они имеют свою национальную грамоту и литературу на своем языке, причем западная ветвь монгольского племени, ойраты, или калмыки, пользуется сверх того своей несколько отличающейся письменностью. И вот среди этого монгольского мира особенно распространена и любима книжка, известная под названием «Сидди-Кюр» — «Волшебный мертвец», которая представляет собой сборник сказок, имеющий близкую родственную связь с «Двадцатью пятью рассказами веталы».

В монгольском сборнике много отличного по сравнению с индийским прототипом. Особенно сильно отличается вступление, создающее рамку для всех других рассказов. Так, вероломного брахмана индийских версий в монгольской версии заменяет буддийский святитель Нагарджуна, а царя-героя Викрамадитью — царевич Амугуланг-Едлегчи. Из жизнеописания Нагарджуны нам известно, что он находился в сношениях с царем Антиваханой, царем греческого происхождения; до нас дошло даже послание, написанное знаменитым буддистом этому царю. Слово «Амугуланг-Едлегчи» значит «пользующийся благоденствием», как тибетцы переводили имя царя Антиваханы. Таким образом, в монгольских сказках появляется восточный греческий царь, переписывавшийся с буддийским мудрецом. Так, действительно сказочно, разные народы, разные во всех отношениях люди связываются между собой в произведениях мировой литературы.