Читать «Елисейские поля» онлайн - страница 45
Жильбер Сесброн
Эдгар долго рассматривал этих спасшихся цирковых актеров. Возвращаться домой совсем не хотелось — жизнь без этих чудесных зверей, которые умеют курить, читать, подметать, казалась ему скучной.
На следующий день он снова пришел к лачуге, но не один, а со своим лучшим другом Альбером, который поклялся хранить все в тайне.
Через день Альбер пришел туда уже без Эдгара, зато со своим лучшим другом, а тот назавтра привел своего лучшего друга, и пошло, и пошло… Надо полагать, беда случилась только потому, что Эдгар не был лучшим другом своего лучшего друга, Альбера, а то тайна осталась бы между ними. Цепочка «лучших друзей» привела к одному бездушному человеку, который быстро сообразил, какую выгоду можно извлечь из этих зверей.
Эдгар был очень огорчен тем, что лачуга внезапно опустела, а когда в город приехал новый цирк, он пошел на его представление. После неловкого жонглера и поднявших тучу пыли акробатов появились дрессированные обезьяны, которые насмешили всех, кроме Эдгара. Поющие селезни заставили его побледнеть, а когда вышла считающая лошадь, сомнений не оставалось.
В антракте Эдгар, вне себя от гнева, побежал к директору цирка.
— По какому праву вы завладели этими животными?
— Но я их честно купил — вот расписка! Кстати, меня порядком надули с этим вот псом, — Эдгар узнал Мсье! — он только и знает, что целый день курит свою трубку, настоящий бездельник… Вот пусть и делает самую грязную работу, мерзкая тварь!
Наконец хозяин ушел, и мальчик остался наедине с псом. Эдгар прошептал, наклоняясь к Мсье:
— Пойдем, пойдем!.. Пойдемте!..
— Это вы нас продали, не так ли? — спросил пес.
— Нет, нет, клянусь вам! Я просто проболтался.
— Кому довелось увидеть рай, тот должен помалкивать, — сказал пес. — Прощайте.
И он повернулся к Эдгару спиной.
У мальчика не хватило сил досмотреть представление до конца. Но не успел он отойти от шатра, как услышал страшный крик: «Пожар! Пожар!» — и увидел, что цирк вспыхнул. «Это он! Конечно, это он! Мерзкая тварь, этот пес со своей трубкой, — кричал директор, — он нарочно поджег канистры с бензином! Спасайся кто может! Женщин и детей…»
Закончить он не успел: цирк превратился в огромный затрепетавший на ветру факел, и никто не вышел живым из этого ада.
Господин Стефан уже не видит снов…
Когда господин Стефан встречался с друзьями, их беседы чаще всего вертелись вокруг трех тем: многоженство, французская кухня и воспоминания детства.
— Вот самое давнее мое воспоминание, — говорил господин Стефан, полуприкрыв глаза. — Я на руках у кормилицы, она заворачивает меня в одеяльце и спускается со мной в погреб. Что за погреб, я понял только потом: это было в первую мировую, Париж бомбили, ну, в общем, понятно?..
Он выжидал, пока кто-нибудь спросит: «А, убежище?» Кто-нибудь спрашивал: «А, убежище?» — и он продолжал:
