Читать «Конец света: первые итоги» онлайн - страница 17

Номер 96. Ричард Бротиган. Почему безвестные поэты остаются в безвестности (1999; посмертное издание)

Не каждый день натыкаешься на такое сокровище! Толстая пачка неизданных произведений Ричарда Бротигана, с 1955 года хранившихся в старом чемодане жительницы Орегона, пожилой дамы по имени Эдна Уэбстер, долго ждала своего часа, – лишь в 1992-м они были обнаружены, а в 2003-м – переведены на французский. Разрозненные фрагменты, юношеские стихи, потешные сравнения, и вдруг – рождение поэта: «Представьте себе, что моя душа – такси, а вы неожиданно (“Господи, что происходит?”) оказываетесь внутри».

В возрасте 21 года Бротиган передал рукописи на хранение матери своей первой возлюбленной. И сказал: «Когда-нибудь я стану богатым и знаменитым, а это – твоя социальная страховка». Именно так и случилось. Что это – юношеские амбиции? Да, амбиции, но не юношеские, а писательские. Писатель, лишенный амбиций, – либо лицемер, либо обманщик. Нет больших притворщиков, чем писатели. Меня дико раздражает, когда приглашенный на телевидение современный автор стыдливо опускает глаза, выслушивая в свой адрес щедрые оскорбления со стороны самозваных критиков. Морган Спортес в своем сочинении «Книги и я» нашел им достойный ответ – непристойный жест!

Еще одно важное замечание: даже будучи молодым, Бротиган уже был Бротиганом. В действительности Бротиган всю свою жизнь только тем и занимался, что писал бротигановские тексты. И этот факт служит наглядным доказательством того, что он был великим писателем, – он был не способен писать иначе, чем писал он, и только он один, с присущей ему комичной наивностью. Буквально на каждой странице – точно то же происходит, когда я читаю Фицджеральда или Блондена, – мне хочется хлопнуть автора по спине и мысленно с ним чокнуться. Сэлинджер говорил, что после прочтения хорошей книги у вас должно возникать желание написать автору письмо, – так вот, читая Бротигана, я ловлю себя на желании выпить с ним или выкурить косячок. Жалко, что двадцать шесть лет назад он покончил с собой, существенно затруднив мне эту задачу.

Не все в этом собрании неизданных отрывков одинаково высокого качества. Строка «Деньги – унылое говно» явно не принадлежит к числу поэтических шедевров века. Зато здесь все прикольно и ярко – дело спасают вопросики типа: «Может ли эта поэма быть столь же прекрасной, как хруст двух пятидолларовых бумажек?» или: «Неужели девушки и вправду ходят в туалет?»