Читать «Григорий Распутин. Авантюрист или святой старец» онлайн - страница 152

Богатое воображение, свобода от ответственности перед документом, презрение к прошлому страны и народа, неуважение к читателю, наконец, который при таком отношении не более чем «безмозглый потребитель», — все это позволило «мэтрам» изображать русскую историю в виде собрания анекдотов, многие из которых весьма и весьма пошлого свойства. «Смелые интерпретаторы» и «талантливые рассказчики» открывают «новое», которое является всего лишь заплесневелым старым, предлагают «свежий взгляд», который давным-давно несвеж.

Миф и мифотворцы до сих пор «правят бал» на ниве Русской истории. Распутин тут лишь один, но, может быть, наиболее рельефный пример. Почти все, что о нем написано и сказано, никакого отношения к подлинным событиям не имеет. Ряд наиболее смачных эпизодов приснопамятной «Распутиниады» и был проанализирован в настоящей книге. Другие же остались за ее бортом, но и они по уровню своей «достоверности» принципиально ничем не отличаются от отмеченных случаев.

Неизбежно возникает закономерный вопрос: неужели же груды фолиантов являются лишь памятниками человеческого заблуждения и невежества? Увы, фактически дело обстоит именно таким образом.

Однако только указанными причинами факт цветения «Распутиниады» объяснить невозможно. Тут всегда наличествовал и злой умысел: намерение опорочить не самого Распутина — сибирский крестьянин по сути дела мало кого и интересовал, — а монархическую Россию.

В этой связи в очередной раз неизбежно возникает тема о «мировой закулисе», влияние которой на ход дел в России ощущалось всегда, а последние десятилетия существования Коронной Власти особенно сильно. Враги Трона и Династии имели моральную поддержку от различных организаций, общественных и политических деятелей в западных странах, антиправительственные группы и партии получали там и денежное «вспомоществование». Все это так.

Но при всем том положение дел в самой Империи Двуглавого Орла это принципиально не меняло. Трагический раскол страны вызывался в первую очередь внутренними факторами социального, экономического, политического и психологического порядка.

Противостояние между «властью» и «обществом», или теми, условно говоря, пятью процентами населения, которые составляли, как ныне принято говорить, «российскую элиту», расширялось и углублялось. Сразу поясним, что понятие «элита» в данном случае не является ни культурной, ни уж тем более духовной качественной характеристикой, а лишь служит обозначением места в социальной иерархии.

В первую очередь наиболее состоятельные и самые «по-европейски образованные» социальные элементы в России в большинстве своем и отвергали настоящее, реальную жизнь, грезя о «всеобщем преобразовании». Хотя слово «революция» и пугало их, но перемен, причем «радикальных», хотели если и не все, то очень многие. Отторжение от «пошлой жизни», маниакальный порыв «в даль заповедную» прекрасно отображены в произведениях творцов «серебряного века» русской культуры.