Читать «Бархат и опилки, или Товарищ ребёнок и буквы» онлайн - страница 75

Тётя Анне смеялась и шутила, потому что и ей встреча с прекрасной русской Галиной придала сил и энергии. В конце дня живой очереди она даже смогла проявить небывалую для себя храбрость — не удрала в уборную, когда ненавистная Макеева неожиданно, наугад, зашла в парикмахерскую и в очередной раз попросила у тёти денег, чтобы «отослать братику в лагерь». Правда, сама я этого не видела, потому что была в тот момент в кабинке у Грибочка, рассказывала ей о Галине, но после работы, снимая в комнате отдыха халат, тётя победно объявила, что она этой «бессовестной твари» высказала правду в глаза и пообещала, что, если эта интриганка ещё раз осмелится требовать у неё денег, пойти куда следует и всё доложить. Сибирь большая и просторная, там и для жуликов места хватит.

— Я ей прямо так и сказала: Эйно написал, что не получал от неё ни одежду, ни рубли, а свидетели её вымогательств у меня имеются, и что она ведь не богиня — это государство наказывает и тех, кто именем партии обделывает свои чёрные делишки! — объясняла тётя, стоя перед зеркалом и накрашивая губы. — А эта тварь попыталась сначала угрожать, что, мол, работает в органах, но я ей врезала, что не в органах, а органом, не хочу при ребёнке уточнять каким. Ну, вы понимаете! Тогда она поджала хвост и подалась прочь. Правда, угрожала, что я ещё пожалею, но я не верю, что эта мерзавка посмеет после этого сюда прийти: А если и явится, то какая разница — тут умереть или в Сибири!

— Молодец, Аннушка, — хвалили её другие парикмахерши. — Сколько можно позволять садиться себе на шею! И не может она ничего тебе сделать!

— Да, ничего на этом свете мне даром не достаётся, всё только вкалываю на работе, так почему я должна отдавать заработанное такой прохвостке! — заявила тётя Анне и выпятила грудь. — Это ничего не значит, что она русская! Среди русских и честных предостаточно, а они таких жуликов и негодяев тоже терпеть не могут.

Тётина спина даже будто выпрямилась — она уже ничуть не напоминала ту Анне, которая однажды, завидев красное пальто Макеевой, потащила меня в клозет дома совсем незнакомых людей или, пустившись наутёк из кафе «Пярл» от типа в зелёной форме, побила, наверное, олимпийский мировой рекорд! Она опять стала проворной и практичной, теперь действует целесообразно и согласно плану, быстро и качественно делает причёски людям из живой очереди, отвозит ребёнка в Нымме к родственникам и затем, прихватив из аптеки валерьянку, кальцекс, цитрамон и другие любимые бабушкины лекарства, едет в деревню лечить «мамочку».

Рядом с небольшой и скромной тётей Маали тётя Анне казалась чуть ли не киногероиней. У приехавшей в гости на улицу Вярава тёти Марие, старшей сестры тёти Маали, голос был гораздо грубее, да и взгляд был пронзительным, но и она по сравнению с тётей Анне выглядела скромной деревенской женщиной. А ведь они и выросли на хуторе — Маали, Марие, моя мама и остальные шесть детей бабушки Мари. Всего-то у бабушки Мари в сауне появились на свет четырнадцать детей, и большинство из них — девочки.