Читать «Отягощенные злом, ч. 1» онлайн - страница 180
Александр Афанасьев
— А что я должен понимать? Вы приходите к людям и говорите, что власть несправедлива. Но когда люди гонят вас — вы приходите с оружием и убиваете. Я хорошо изучал историю, Серебрянский. Я помню, что такое эсеры. Сначала — они убивали чиновников Империи. Но потом — нашелся самый страшный среди эсеров, этакий крысиный король. И он перешел на сторону государства и перебил всех эсеров как крыс. Вам не страшно, Серебрянский? В конечном итоге — кто-то перестает верить в ваши идиотские бредни и переходит на нашу сторону. И начинает истреблять вас, отнюдь не нашими методами. Без суда, без следствия. В пригородах — дачники до сих пор находят безымянные могилы. С дыркой в черепе.
— Вот потому монархия и должна пасть! Вы даже не понимаете, за что вас так ненавидят! Вы готовы оболгать и извратить все, что против вас! Вы короли провокаций и террора, вы ведете войну против собственной страны, собственного народа! Ради ваших богатств вы готовы перебить половину населения страны! Но все равно — народ нельзя обманывать долго! Народ восстанет и сметет вас! Сметет!
Серебрянский кричал что-то еще, брызгал слюной... а у меня внезапно отключился слух и заболела голова. Так бывает... последствия старой контузии еще в Тегеране. Просто — недолечился и как получается — зря.
Он брызгал слюной — а я думал. Неужели вот это жалкое существо, не оставившее после себя ничего, кроме трупа — всерьез. Какие богатства? Кто думает о богатстве? Мои дела совсем не в порядке, привести их в порядок некому и некогда, потому что с двадцати лет — я на передовой. На невидимой передовой, на фронте тайной войны, которая с девяносто второго так и не утихала, прорываясь то тут, то там кровавыми протуберанцами. Какое богатство, о чем это существо вообще говорит? Человек, которого он убил, Николай — носил свою форму до тех пор, пока кто-то, его супруга или одна из его многочисленных дам сердца не выбрасывала ее и не заказывала новую. Ему было наплевать на то, что форма старая и поношенная, он просто не думал об этом, потому что думать было некогда. Он вообще никогда сам не заказывал себе новую одежду. О чем это существо вообще?
— Вы меня не слушаете?
Слух вернулся. Серебрянский смотрел на меня с какой-то обидой.
— Правильно, вам наплевать. Вы живете без памяти, вы умеете забывать тех, кого убили ваши деды. Но мы — все помним...
В шестьсот восьмидесятом году от Рождества Христова (десятого мухаррама шестьдесят первом году по Лунной Хиджре) в битве при Кербеле погиб имам Хусейн ибн Али, внук пророка Мухаммеда. Его гибель — стала прологом к расколу мусульманской уммы на суннитов и шиитов и долгой, с тех пор так и не затихшей вражды. Само имам Хусейн погиб от почти шестидесяти ранений, его голову доставили отрезанной во дворец его злейшего врага Язида на блюде и он бил по ней палкой. Это зверское убийство для шиитов произошло как будто только вчера, шиитская община продолжает мстить живым за давно умерших, причем злейшими врагами для них являются такие же мусульмане, только шииты. Шииты с детства учат своих детей лгать точно также, как мы учим детей говорить правду, каждый шиит стремится к мученической смерти и перед этим убить как можно больше людей во имя своей безумной веры. В день, когда умер имам Хусейн — они выходят на улицы в черном и бьют себя в грудь, а потом наносят себе кровавые раны ножами и короткими мечами... мы запретили это делать в крупных городах — но в сельской местности за всеми не уследишь. А сейчас — передо мной сидел даже не безумный идиот... а опасный фанатик, ослепленный своей безумной верой и не желающей ничего слышать. Такой же как эти шииты. Его надо было убить как можно быстрее, как бешеную собаку, чтобы она не успела никого покусать... но сначала надо попытаться понять. Как этот урод оказался там, где оказался. Как никто не обратил внимание на явно нездорового человека.
