Читать «Таверна «Ямайка»» онлайн - страница 8
Дафна Дюморье
Человек был явно смущен. Он говорил сердито, не глядя на Мэри:
— «Ямайка» имеет дурную славу. Странные вещи рассказывают об этом месте, знаете, как это бывает… Но я не хочу неприятностей. Может быть, все это неправда…
— Какие истории? Вы хотите сказать, что там много пьют? У моего дяди собирается плохая компания?
Но возница твердо решил умолчать о том, что слышал не раз от людей.
— Не хочу неприятностей, — повторял он. — И я ничего не знаю. Просто народ болтает. Приличные люди больше не посещают «Ямайку». Это все, что я знаю. Раньше мы обычно поили лошадей там и кормили их, да и сами заходили перекусить и пропустить стаканчик. Но мы больше туда не показываемся. Мы гоним лошадей мимо без остановки до Пяти дорог, да и там долго не задерживаемся.
— Почему же люди не заходят туда? В чем причина? — настаивала Мэри.
Человек молчал в нерешительности; казалось, он подыскивает нужные слова.
— Они боятся, — произнес он, наконец, затем покачал головой, давая понять, что больше ничего не скажет. Возможно, он чувствовал, что как-то виноват перед ней, сочувствовал ей, потому что минуту спустя снова заговорил.
— Может быть, вы выпьете чашечку чая, прежде чем мы тронемся в путь? Дорога нам предстоит долгая, а на болотах холодно.
Мэри отрицательно покачала головой. Ей не хотелось есть, и хотя чашка чая могла немного ее согреть, она не собиралась идти в гостиницу, чтобы снова не чувствовать на себе испытующий взгляд той женщины, не слышать, как люди шепчутся на ее счет. Кроме того, она чувствовала, как в сердце закрадывается страх, и он навязчиво говорил ей: «Останься в Бодмине, останься в Бодмине».
Девушка боялась, что может уступить минутной слабости, если зайдет в «Ройял». Она не имела права отступать, она ведь дала обещание матери, что поедет к тете Пейшенс.
— Ну, тогда лучше отправляться сейчас же, — сказал возница. — Сегодня вечером вы будете единственной путешественницей на этой дороге. Вот вам еще один плед, укутайте потеплее колени. Поедем быстро, чтобы ночь не застала нас в пути. Я не буду спокоен, пока не доберусь до своей постели в Лонсестоне. Не многие из нашего брата отваживаются ездить по болотам в зимнее время, особенно в такую грязь. — Он захлопнул дверцу кареты и взобрался на свое место.
Экипаж загромыхал по улице мимо добротных домов, мигающих уличных фонарей, согнувшихся под ветром редких прохожих, спешащих домой к ужину. Сквозь щели в ставнях Мэри различала полоски скатерти, расстеленной на столе, женщину и детей, готовящихся к вечерней трапезе, мужчину, протянувшего руки к горящему камину, чтобы согреться. Она подумала о той жизнерадостной женщине, которая недавно еще ехала с ней в карете. Где она сейчас? Сидит ли она тоже за своим столом в окружении детей и семьи? Как приятно было смотреть на ее круглые румяные щеки и огрубевшие от работы руки! Ее грудной голос так успокаивал! И Мэри стала сочинять, как она идет за этой женщиной и умоляет не оставлять ее одну, позволить ей жить в ее доме. Она была уверена, что женщина приняла бы ее, в этом не было никаких сомнений. И для нее всегда бы нашлась и добрая улыбка, и дружеская поддержка, и уютная кровать. Она бы помогала этой женщине, со временем полюбила бы ее, стала бы своим человеком в доме, отдала бы ей часть себя, своей жизни.