Читать «Код операции - ""Тарантелла"". Из архива Внешней разведки России» онлайн - страница 193

Мне очень жаль знать, что Ваше здоровье пошатнулось, и от сердца желаю Вам поправки, а главное, быстрого отъезда из Египта, климат которого Вам явно не подходит.

Если до прихода моего письма Ваш вопрос все еще останется невыясненным, то прошу мне сразу сообщить, и я снова нажму. Считаю своим моральным долгом Вам помочь, и поэтому, пожалуйста, не извиняйтесь за какое-то беспокойство.

Жена у меня еще очень хворает и это для меня большое горе. Однако она здесь со мной, что является утешением после разлуки во время войны.

Сердечный привет Вам и Вашим.

Ваш Гибсон».

«Прага, 28 июля 1946

Дорогой Виктор Васильевич!

Ваше письмо от 18-го только что получил. Очень надеюсь, что моя интервенция будет иметь надлежащий эффект. Не благодарите меня преждевременно, я делаю лишь то, что дружба и мораль требуют. Ваше же положение хорошо понимаю и очень хочу думать, что Вы вскоре возвратитесь в Париж и сможете начать новую жизнь и поправить здоровье. Я сам был в Париже несколько недель тому назад. Судя по своим впечатлениям, боюсь, что Вы найдете там много изменившегося к худшему. Что же делать, видимо, наша судьба жить в трудном мире. Интересно, но временами нелегко.

Привет семье и Вам. Благодарю за пожелания.

Ваш Гарольд Гибсон».

«Прага, 27 августа 1946

Дорогой Виктор Васильевич!

Вчера получил Ваше письмо от 20-го и очень огорчен тем, что Ваше дело стоит на мертвой точке. Постараюсь теперь сделать нажим через личные связи в Париже. Это действительно ужасно, что Вам и семье приходится переживать такие мытарства. Но все эти дела так трудно сейчас даются, — например, я год бился, чтобы освободить мать жены одного из наших чиновников из лагеря в союзной зоне — австрийской. Пожилая женщина, единственной виной которой было то, что она русского происхождения.

Постараюсь сделать для Вас. все, что только могу, ибо очень сочувствую Вам в Вашей беде, да, кроме того, чувствую моральный долг в этом деле. Продолжайте держать меня в курсе дела.

У меня без особых перемен. Жена все еще очень нездорова, что для меня большое горе.

С сердечным приветом

Ваш Гибсон».

Наконец последовал звонок из британского посольства и «Бритту» было сообщено, что разрешение на въезд во Францию получено. По прибытии в Париж ему надлежит обратиться в английское консульство, которое получит все относящиеся к его делу бумаги и окажет ему содействие в случае каких-либо затруднений в получении вида на жительство.

«Бритт» сказал, что сборы будут недолгими, а в оставшиеся дни надо отработать условия связи во Франции. С ним, естественно, согласились. Он представил в форме рапорта на рассмотрение резиденту советской внешней разведки в Каире свое видение организации его работы во Франции, оговорившись, что это лишь самые общие соображения, а все детали будут обсуждены на месте, и он готов следовать тем рекомендациям и указаниям, которые получит в Париже.