Читать «Столыпин. На пути к великой России» онлайн - страница 104

Такая религиозная вера царя говорит не об отрыве от реальности, а о наличии у государя евангельского видения государственных дел. Царь редко поддавался деловой суете, пытаясь понять и действовать не в угаре успехов и возрастающих с победами все новых и новых притязаний, а действовать постепенно, без срывов, не наживая новых врагов, по Божьей воле и с чистой совестью. То, что недоброжелатели царя воспринимали как равнодушие, являлось невозмутимым спокойствием перед лицом Божьим.

По слова историка А.Н. Боханова, «царь… как, безусловно, верующий человек, воспринимал происходящее и реагировал на него часто совсем не так, как-то делали многие его оппоненты и враги, давно расставшиеся с ценностями православия. Их жизненные символы и ориентиры находились совсем в иной плоскости: они восхищались “прогрессивными моделями”, социальными химерами, порожденными в западноевропейских странах или сочиненными в России, несли осанну “здравому смыслу”. Царь же склонялся перед волей Господа, Ему доносил боль своего сердца. Когда случалось несчастье, вслух не сетовал, а шел в храм, к алтарю, к Божественному Образу, и там, на коленях, раскрывал все, что накопилось в душе, все, что волновало и мучило»[460]..

Возможно, именно в таком стоянии перед Богом царь вымолил себе в помощники П.А. Столыпина. Столыпин стал для него даром Божьим, отсюда и такое исключительное доверие Николая новому министру. Совместная государственная работа царя и премьера – это длительный духовный процесс, процесс порой трудный, требующий от царя умения преодолеть себя, свои прежние стереотипы, а иногда и человеческие слабости. То, что дано Богом во спасение страны, нуждается в сохранности и приумножении. Государь берег Столыпина, давал широкий простор его талантам и энергии, стараясь использовать колоссальную мощь своего премьера с максимальной пользой для России.

Можно сказать, что царь и Столыпин, единые во Христе, но разные по своим духовным и земным талантам, стали той удивительной двоицей, которая выразила полноту усилий верховной власти в спасении родины. «Ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, – говорит Господь, – там Я посреди них» (Мф., 18, 20). Именно на этом совместном союзе с Богом строилось царем и Столыпиным здание великой России.

Глава 7 «…совесть моя никогда меня не обманывала»

Для настоящего христианского правителя чем выше и масштабнее объем его власти, тем больше от него требуется ответственности и самоотдачи. Власть – это не способ удовлетворения эгоистических желаний, не автоматическое признание личного успеха, а готовность «пожертвовать (ради подданных. – Д.С. ) всеми своими силами, своим досугом, своими пристрастиями, своим личным счастьем, своим здоровьем и своею жизнью»[461]. Через шесть месяцев после воцарения Николай писал великому князю Сергею Александровичу: «Иногда, я должен сознаться, слезы навертываются на глаза при мысли о том, какою спокойною, чудною жизнь могла быть для меня еще на много лет, если бы не 20 октября (день смерти отца Николая – императора Александра III. – Д.С. )! Но эти слезы показывают слабость человеческую, это слезы – сожаления над самим собой, и я стараюсь как можно скорее их прогнать и нести безропотно свое тяжелое и ответственное служение России»[462].