Читать «У порога неизбежности» онлайн - страница 4

Но вдруг и мне, — что-то ужасное дрогнуло во мне, — мне показалось, что я знаю это и что даже каждый из нас знает это…

Даже стало явственно припоминаться… да, да! в тюрьме… Я помню, — когда я был с вами, братья, этот ужас, — как самый последний стыд, как позор… Разве не таился он в каждом из нас, разве не мелькал он иногда, как змея, между нами?… Мы спешили заговорить его, мы начинали петь песни, мы кричали… И это было так позорно, так страшно. Кто мы? что мы? почему в тюрьме? почему все? Кто из нас знал это? Но мы уверенно, мы гордо повторяли то, что велела нам сила, та сила, которая делала нас такими, какими были, которая посылала нас в тюрьмы, одних на каторгу, других на геройство, третьих на подлость, на власть, на измену, на казнь… А в душе, в душе-то нам в конце концов все было так безразлично, так скучно и ненужно все это… И вдруг я так ясно это понял, вдруг раскрылись глаза мои…

Ах, братья, какой это ужас все!

II

Сегодня я пришел к себе и сказал себе:

Почему бы тебе не играть в шахматы? Ты не думай, что это так глупо. Ты обеспечен, — в крайнем случае, можешь получить место в министерстве юстиции, или писать статейки в каком-нибудь органе, чтобы не нуждаться, но ты имеешь свободное время и свободное сознание, почему бы не посвящать тебе их такой благородной игре, как шахматы. Ведь иначе тебе будет скучно. Или ты думаешь, что шахматы хуже музыки? Хуже науки, или политики? чем? при шахматной игре ты, по крайней мере, не будешь никому вредить, а будешь играть только деревянными фигурами и на деревянной доске.

Но я запротестовал: как! неужели же я паду до этого?!

Но он, другой мой «я», — усмехнулся и продолжал убедительно: — при чем тут падение?! Ты очень ошибаешься, если считаешь, что шахматы такое дурное занятие. Ведь и история учит, что все эти занятия, так называемые интеллигентские профессии — искусства, науки, политика, появлялись в народах тогда, когда появлялись обеспеченные классы, т. е. такие (классы), которые, ставши над другими, уже сами не нуждались в том, чтобы их сознание было вечно заполнено одними и теми же презренными заботами о своем теле, о пище, об одежде и т. п. Имея свободное время и скучая от этого, — ибо сознание каждого человека боится пустоты, — они и придумывали себе различные развлечения. Потом эти развлечения становились привычками, им приносились жертвы и придумывались разные оправдательные теории, главным образом для успокоения тех масс, кровью которых они питались. Я не беру это явление во всей его сложности, еще, может быть, более ужасной действительности, чем то, что я тебе рассказываю. Но спрашиваю, кто из современных ученых, писателей, художников, политиков, если дело не касается непосредственно их средств существования, смотрит на свою профессию не так, как на игру. О, конечно, ты услышишь от них много высоких слов, но они ведь post factum, а если ты спросишь непосредственно лично каждого, почему он революционер, почему собственно министр, почему ученый, то он либо откровенно скажет, что он этого не знает, либо скажет, что ведь надо же что-нибудь делать, т. е. как-нибудь заполнять свое существование. Пьяница заполняет его тем, что пьет и черпает забвенье в вине, ученый тем, что пишет ученые трактаты, музыкант слушает музыку, и так без конца. Но все это совершенно одно, и никакой разницы я между вином, наукой, политикой, военными искусствами и шахматами не вижу. И разве не слышал ты сам в кабинете одного очень ученого профессора, как он рассказывал другому ученому профессору, что для него ученая работа запой, что он, как пьяница без вина, не может без нее жить. Они оба хихикали и добродушно считали, что это-то и есть самое настоящее, настоящий признак настоящего ученого. Скажи же, пожалуйста, при чем тут истина, человечество, высокие цели, греческие надписи и т. д. Просто этим ученым нужно как-нибудь убить свое время и свое пустое сознание, и вот они убивают их тем, что им предупредительно предлагает заботливая судьба. Поэтому я и говорю, если ты имеешь возможность выбирать профессию, т. е. средства, как забить и занять свое пустое и тоскующее, не знающее, к чему приложиться, сознание, то я советую тебе выбрать шахматы. В шахматной игре ты можешь прослыть гением, шахматы так же увлекательны, как политика, имеют целую литературу, свои животрепещущие вопросы дня, турниры, а главное они совершенно мирное занятие, которое не требует никаких кровопролитий и убийств.