Читать «Соборная площадь» онлайн - страница 260

— Нет, — ответила она.

— А в войне тысяча восемьсот двенадцатого года?

— Тоже нет.

— Странно, все наши поколения жили на русской земле. Хорошо, вожди в роду были?

Этот вопрос не был второстепенным. Я постоянно копался в родословной, выискивая в ветвях могучего древа дворян, графов, князей, то есть, наиболее влиятельные фигуры в истории Российской империи.

— Да, были.

— Мы хоть русские?

— Русские.

Лицо матери вдруг изменилось на более представительное, благородное. И тут-же, моментально, его сменил следующий кадр. Я понял, что она уходит к родовым корням. Лица, лица, женские, почему-то мужские. Наконец, когда высветился властный образ дикого монголоидного существа мужского пола, я воскликнул:

— Но ты же монголка!

— Я русская, — задержавшись на мгновение, ответило оно. — Я русская, русская…

И снова калейдоскоп образов, первобытных, звероподобных. Затем пошли гигантские динозавры, ящерицы, растения, камни. Все дальше, стремительнее вглубь веков. Каждый предмет повторял, что он «русская, русская…». Скрипучими каменными или другими звуками. Конца превращениям не было видно. Яйца, непонятные организмы под низким, плотным, оранжевым небом. Снова светлый неведомый культурный слой, и опять то темная, то оранжевая мгла. Вода, вода… Я начал уставать, в глазах рябило. А мать, покачиваясь, перевоплощалась и перевоплощалась. Значит, души знали все о своем прошлом. Те же превращения демонстрировали и кое-кто из окружающих, воплощаясь то в египетскую царицу, то в длинноволосую гордую амазонку.

— Устал, — признался я.

Перемены прекратились. Мать медленно выходила из транса, обретая истинное лицо. Я понял, что души были царями и рабами, белыми и неграми, первобытными папуасами и президентами, мужчинами и женщинами. Они как бы проходили стадии развития, впитывая в себя самое лучшее, поднимаясь к загадочной вершине, Полному Абсолюту. Снова в изголовье запорхали души молодых людей разных национальностей. Негр спросил о чем-то на непонятном языке, я извиняюще ответил, что не понимаю. Он с сожалением улыбнулся, исчез Его место занимали китайцы, индийцы, арабы, европейцы — все представители многочисленных наций мира. Они были равны, они понимали друг друга. И все, буквально все, по доброму завидовали мне. Я видел это по выражениям лиц, по страдающим взглядам.

— Устал, — виновато улыбнувшись, повторил я.

— Ты отдохни, — ласково посоветовала мать. — Они удовлетворили любопытство, смягчили тоску по Земле. Улетают. Ты не обижайся, они пришли со мной, с моей неизмеримой любовью к тебе. Такой праздник им выпадает редко, очень редко. Я пока побуду здесь. Ни о чем не беспокойся.

Видения исчезли. Некоторое время я лежал с открытыми глазами. Усталость брала свое. Неназойливое жужжание вентилятора на гардине прекратилось еще до появления душ. На стене никаких картин, на потолке тоже. Тепло, уютно, спокойно. Я чувствовал, что вновь обретаю себя, свою сущность, что оставившие было силы постепенно возвращаются. Значит, не все еще потеряно, можно на что-то надеяться. Бог с ним, с украденным. Жаль, конечно, нажитого великим трудом, исканиями, мытарствами. Но богатства, видимо, не для меня, предназначение состоит в другом. Да, машина, хорошая квартира, крепкая семья, деньги — все это прекрасно. И в то же время Диоген жил в бочке, Сократ нищим бомжем ходил по древнегреческим городам, непонятый современниками, непознанный до конца до сих пор. Им были не нужны блага земные, они стремились к богатствам духовным. Люди это понимают, но пороки — жадность, зависть, стяжательство и прочие — не дают осмыслить истину в первой инстанции, толкают на грехи. Трудно, бесконечно трудно отказаться от благ. Да и нужно ли! Живи богато, но не преступай заповедей. Когда-нибудь придет и такое время. А пока за тягу к истине, к духовному богатству, человечество платит баснословную цену войнами, революциями, другими трагедиями.