Читать «Птицы, звери и родственники» онлайн - страница 98

— Издалёка, издалёка, — ответил цыган, накрывая свои пожитки старым куском брезента и вытряхивая ветхие одеяла, которые, очевидно, служили ему постелью, — я высадился на берег в Лефкими прошлой ночью, а досюда шли пешком — Павло, я да еще Голова. А что делать? Нас с Павло не пускают в автобусы — боятся. Вот мы и не спали прошлую ночь. Зато теперь мы тут выспимся, а завтра добредем до города.

Заинтригованный, я спросил, как понимать его слова «Павло, я да еще голова».

— Моя Голова, конечно, — посмеиваясь, ответил цыган. — Моя маленькая Говорящая Голова, — и, взяв палку, на которой он водил медведя, шлепнул ею по куче барахла, накрытого брезентом.

Я откопал в кармане шорт остатки растаявшего шоколадного батончика и принялся угощать своего нового четвероногого друга, который, слизывая каждый кусочек, стонал от удовольствия и пускал слюни. Я сказал цыгану, что не понимаю, о чем речь. Тот сел передо мной на корточки и закурил папиросу, уставившись на меня своими темными глазами, недружелюбными, как у ящерицы.

— У меня есть Голова, — сказал он, указывая большим пальцем на кучу своих пожиток. — Живая Голова. Она разговаривает и отвечает на вопросы. Это, без всякого сомнения, самая замечательная штука на свете.

Я был озадачен.

— Вы хотите сказать, — спросил я, — это одна голова… без тела?

— Да, именно без тела. Одна Голова, — ответил цыган и сложил перед собой ладони, как если бы держал кокосовый орех. — Сидит на палочке и разговаривает. Ничего подобного нигде в мире не видано!

— А как же… — не унимался я, — если у головы нет тела, то как же она живет?

— Волшебством, — торжественно сказал цыган. — Волшебством, которое перешло ко мне еще от прадедушки.

Я был уверен, что он дурачит меня, но, сколь ни увлекательна была тема, я все же почувствовал, что мы уходим от главного, ради чего я и завел весь разговор — вопроса приобретения в личную собственность Павло, который в данный момент слизывал, жмурясь от удовольствия, последний кусок шоколада, что я совал ему сквозь кожаные ремни намордника.

Цыган сидел на корточках, мечтательно зажмурив глаза, голова его окуталась облаком дыма. Тщательно изучив его, я решил, что самым правильным будет поставить вопрос ребром. И напрямую спросил, согласен ли он продать медведя и за сколько.

— Продать Павло?! Да ни за что! Он мне как сын родной!

— Да поймите, ему со мной будет хорошо. У него будет хороший дом, где его будут любить и даже танцевать с ним. Может, согласитесь, а?

Цыган смотрел на меня, задумчиво попыхивая папиросой.

— За двадцать миллионов драхм. Идет? — спросил он и расхохотался, заметив мой ошарашенный вид. — То-то! Если у тебя есть поля, то у тебя должны быть и ослы, чтобы эти поля обрабатывать. И ты с ними так просто не расстанешься, ведь верно? Так вот, Павло — это мой ослик, который танцует, добывая хлеб и себе и мне. И пока он не станет слишком стар, чтобы танцевать, я с ним не расстанусь.