Читать «Всё так (сборник)» онлайн - страница 148
Елена Викторовна Стяжкина
Я и не ловила.
Потом долго рылась в Интернете в поисках названия этой самой фигни. Я и сейчас иногда роюсь. Почти без азарта.
Но никак не могу найти.
Зато теперь я могу разговаривать с любителями фантастики. И даже люблю это дело. Я надеюсь, что кто-то из них тоже читал об этой планете. И значит, подскажет мне имя.
Кажется, оно начинается на букву «э».
* * *
В десятом классе у него была така-а-а-ая любовь… Такая огромная любовь…
Прямо как у меня.
Повторюшка тетя Хрюшка.
Только не знаю, кто из нас был повторюшка. Не помню.
Но у него все равно была больше.
Если бы такая любовь случилась у него в Корее, то там, а не в Китае, случился бы хронический демографический взрыв.
В общем, у них было все! И он хотел от нее детей. Только через две пятилетки. Или через одну.
И волосы у нее были чистые, и глаза. А на ночь она читала Фицджеральда. Надеюсь, что не вслух – прямо ему на ухо.
От счастья у Ильи выросли даже штаны. Выросли и размножились. Их стало две пары. Ну, кроме тех, в которых он продолжал ходить на школьные олимпиады. Кстати, в десятом (нашем выпускном классе) он не выиграл ни одной.
Зато он мне звонил каждый день. И почти каждую ночь. Предпочитал меня ночи, которая у Фицджеральда была нежна. Я думала, что мы шептались и шушукались, а оказалось, устанавливали правила. Например, я сказала: «Девочки никогда не должны звонить мальчикам первыми». Он согласился. Через полчаса в трубке что-то тренькнуло. Ким сказал: «Ой», – и посыпался в ухо короткими гудками. Я подумала: «А вдруг его убили?» – и тут же набрала «02». Но потом испугалась говорить с милицией и решила уточнить у него, точно ли умер. Я позвонила. Он сказал: «Ну что же ты? Девочки ведь не должны…»
Я бросила трубку. И с тех пор первая не звоню никогда. Но он усердно сует мне все свои номера телефонов (теперь у него много секретных) и настоятельно требует: «Будешь в Питере – обязательно».
Обязательно.
Но только мы с ним знаем, что девочки не должны делать это первыми.
Звонить – нельзя. Говорить – можно. Строго по очереди. Потому что если только он или только я – это вешалка, игра в одни ворота и насилие над личностью.
А если без очереди… Если мы станем говорить без очереди? Вместе? То что?
После выпускного сочинения он попросил руки у своей чисто вымытой сердечной подруги. Это была помолвка, отсроченная на пять лет. Все вундеркинды такие основательные или только этот? После института они должны были пожениться. Илья Ким и девица товарного вида, имя которой сегодня ни для кого уже не имеет значения.
Родители дали согласие. Вроде не корейцы, но какие-то точно шальные. Мои бы никогда не дали такого глупого согласия.
Они и не дали.
Я вышла замуж убёгом. Илья Ким был моим дружкой. Он ржал, как лошадь, наступая на мою фату.
У меня была фата. Несмотря на убёг.
– Ужас, – сказала я, отправляясь в подъезд, ведущий к брачному ложу.
– Ага, – согласился он, хотя в принципе это было не в наших правилах.
Потому что он был умнее меня в три раза. И я обычно говорила одни глупости.