Читать «Апрель! Апрель!» онлайн - страница 2

— Хорошая беседа жизни прибавляет, — говорит он.

Он такой чувствительный.

— Ты бы тоже выпил какао! — советует Самюэль Элиас. — Тебе полезно подкрепиться!

Потом они играют в китайские шашки.

— Тебе интересно? — спрашивает Самюэль Элиас.

— Еще как, — отвечает пана.

— Я очень рад, — говорит Самюэль Элиас. — Главное, чтобы тебе было хорошо.

Потом они вместе идут гулять. А когда возвращаются домой, папа готовит еду, потому что Самюэль Элиас говорит, что папе не мешает перекусить, прежде чем идти на работу на весь вечер. После еды они лежат на диване, чтобы пана отдохнул немного, перед тем как отправляться в театр.

— Ну как, прибавилось жизни? — спрашивает Самюэль Элиас. — Ты уж постарайся не нервничать и не переживать.

Папа лежит на спине и смотрит на потолок, а на его руке лежит Самюэль Элиас и тоже глядит в потолок. Иногда он прикладывает ухо к папиной груди, чтобы проверить, что сердце там внутри продолжает биться. И, как правило, слышит глухой стук.

Иногда папе кажется, что Самюэль Элиас уснул. Тогда он садится, тихонько раздевает его, натягивает на него пижаму, несет сына в спальню, укладывает на кровать и хорошенько накрывает одеялом, после чего обувается, надевает пальто и идет в театр. И почти сразу возвращается за бумажником, который он обычно забывает. Уходит и возвращается за ключами от машины. Их он тоже нередко забывает. Потом возвращается еще раз за другими ключами. Потому что в первый раз он взял ключи от подвала. Слышно, как папа роется в шкафу в коридоре.

Наконец, когда он совсем ушел, Самюэль Элиас забирается поглубже под одеяло, зажигает фонарик и открывает тетрадь. Старается вспомнить что-нибудь секретное. Обычно ему это не удается.

Двадцатое января

Снега нет совсем, но все равно сейчас зима, сегодня двадцатое января, и Самюэль Элиас выходит из дома в джинсах, полосатом свитере, куртке и шапке. Бежит через двор к стойкам для выбивания ковров, стучит три раза по железу и смотрит на окно Магнуса. За шторами видно какое-то движение, потом из подъезда вылетает Магнус.

— Привет! — говорит Самюэль Элиас.

Вверху за шторами опять что-то шевелится, это мама Магнуса смотрит на них, потому что она очень любит своего сына и хочет видеть его подольше. Так она сама сказала, когда Самюэль Элиас однажды спросил, почему она всегда смотрит на них в окно.

Самюэль Элиас тоже очень любит Магнуса, так любит, что временами не хватает сил больше любить. А потом вдруг снова так любит Магнуса, так любит, что — вот именно, опять не хватает сил. Это повторяется снова и снова, он то очень любит, что временами Fie хватает сил больше любить. А потом вдруг снова так любит Магнуса, так любит, что — вот именно, опять не хватает сил. Это повторяется снова и снова, он то очень любит, то перестает любить. Вот так.

Но у мамы Магнуса хватает сил любить его не переставая, и она стоит за шторами и провожает их взглядом, пока они не выйдут со двора на улицу, где ей уже не видно их.

Магнус со всех сторон окружен запретами. Мама не разрешает ему уходить дальше дома Макаронин, которую прозвали так за то, что осенью она съела в школьном буфете семь порций макаронной запеканки. Не разрешает записываться в бойскауты, потому что можно простудиться, когда в походе жаришь колбасу на костре! Не разрешает делать петарды на кухне у Самюэля Элиаса и не разрешает ехать в горы и кататься там на лыжах вместе с Самюэлем Элиасом и его мамой и папой, потому что в горах можно сломать ногу. Зато рисовать на обоях ему позволяется сколько угодно! Магнус целую стену разрисовал лошадями, смотреть страшно, а Магнусовой маме нравится, и она нисколько не дрожит за свои обои. Похоже, Магнус для нее лучше всех на свете. Все другие дети и послушные, и славные, и хорошие, но по-настоящему она признает только Магнуса.