Читать «Нетерпеливые» онлайн - страница 7
Ассия Джебар
— Ты уже красишься, Мина?
Захваченная врасплох, та покраснела.
— О, я просто такая бледная, Лелла…
— Да я вовсе не в упрек! Тебе очень идет, уверяю тебя. До свидания.
Я отвернулась. Просквозившая в ее тоне ненависть не оставляла сомнений: то была врожденная неприязнь раскусивших друг дружку самок.
После сборища у Мины прошли и другие. Дважды в неделю Мина притаскивала меня в кружок все тех же заядлых спорщиц.
Я слушала их с безразличием. Бывало, на протяжении всей сходки я не открывала рта. Посреди чашек с чаем и медовых пирожков весомо, значительно падали слова, прокатываясь по таким похожим одна на другую буржуазным гостиным в неомавританском стиле. Девицы озабоченно морщили лбы, обреченные изображать из себя этаких интеллектуальных подвижниц. Я говорила себе, что их слова — пустота, но звучавшее в голосах упрямство походило на страсть. Их воодушевления я не разделяла.
Только одна из них привлекала меня: Дуджа. Она говорила мало, но ее пылкий грудной голос нравился мне. Казалось, и самые незначительные слова она произносит с тем же старанием, с каким она внимала речам других. Постарше остальных девушек, она была красива обычной, но какой-то спокойной, уверенной красотой.
Сегодня мы собрались у нее.
Я не намеревалась идти. Помню, Мина в присутствии Леллы настойчиво уговаривала меня:
— Далила, прошу тебя, ну пойдем со мной к Дудже.
— К Дудже? — спросила Лелла.
— Да, к Дудже аль-Хадж.
— Аль-Хадж?..
Я уже не слушала; лицо Леллы передо мной вдруг оживилось, она заговорила быстрее… Покачав головой, она слегка громче, чем требовалось, сказала:
— Нет, сегодня Далила не пойдет. Она не может выйти из дому.
— Но Дуджа рассчитывает на нее!.. Такая милая девушка! — не унималась Мина.
— Она не пойдет, — сухо отрезала Лелла.
Я взглянула на нее со внезапно пробудившимся интересом: впервые тон ее был так груб. Тут мне вспомнилась Тамани, их перешептывание… Что так пугает ее у аль-Хаджей?
— Я пойду, — сказала я, решившись на этот вызов из желания узнать.
Дудже с самого начала удалось создать удивительно непринужденную атмосферу. В первый раз я не чувствовала себя обязанной сидеть сиднем в окружении склоненных голов. Я устроилась в глубине комнаты, у книжных полок, но читать не стала.
Шум спора доносился до меня с другого конца гостиной неясным гулом. Он меня не затрагивал. Я была окружена тенью, прохладой, тишиной.
Никто не обращал на меня внимания. К моей неразговорчивости успели привыкнуть. Если я и заговаривала с кем-то, то лишь с Миной, и тогда лицо ее кричало всем остальным о нашей близости. Это держало их на отдалении; судя по тому, с какой охотой Мина играла роль близкой подруги, я догадывалась, что мое молчание окружает меня тайной. От этого я испытывала удовольствие, в чем не признавалась даже самой себе. Я не была уверена, что присутствую на этих собраниях исключительно ради того, чтобы удовлетворить свое тщеславное желание ощутить себя одинокой посреди их бесплодных дискуссий.
* * *
Ближе к вечеру Мина провела меня по дому. За ним открывался сад, в глубине которого я увидела фиговые деревья.