Читать «Америка, Россия и Я» онлайн - страница 115

Джейн начала критику американской политики: и про войну во Вьетнаме, и про хищническое засорение окружающей среды, и про нищих, и про бездомных. Кто с ней соглашался, кто нет.

Я слушала, как красиво и вежливо возражали, многозначительно молчали, обсуждали, без наших душераздирающих эмоций.

— Я, — говорит Люба, — по всему миру насмотрелась, наездилась — и лучше Америки ничего не видела. Я с таким удовольствием, приезжая, слышу: «Welcome home!».

— Тут, конечно, есть проблемы, — вступил Гейлен, — и демократия не идеальный строй, но ничего лучшего не придумано. Как ведёт свою политику моя любимая Франция?

— Мои родители, — сказала Люба, — считают, что монархия — самый лучший способ правления. А кто‑нибудь в России так думает?

— В России водятся подпольные монархические движения, считающие, что нужно восстановить монархию. Но (я смеюсь) где отыскать господина монарха? Может, где‑нибудь и завалялся среди комсомольских товарищей? Мне никто не попадался, хотя бы отдаленно напоминающий правителя, умеющего господствовать над своим «против» и «за»; правда, мой приятель, работающий психиатром на Пряжке в психбольнице, говорил, что у них водятся и Наполеоны, и Александры Македонские, и даже Пётр Первый был в двух лицах, но и там, говорит, в основном алкоголики с параличом воли. За семьдесят лет у нас повывелись царственные люди, остались только косточки от великого русского народа.

— Дина, а я всегда с таким наслаждением бываю в России, и русские мне кажутся такими душевными, — сказала Поли.

— Мои суждения и о русских, и об американцах окрашены моим тоскливо–двойственным состоянием; конечно, мне тоже иногда так кажется, что русские… И, на взгляд, американцы более скучно общаются, а русские душевно эмоциональные. С одной стороны — формальное, а с другой — тянучее, торжественно–тяжёлое.

Вот, посмотрите, никто из вас не сказал Донне: «Почему вы не снимете черные очки?» А я ведь уже сказала, хотя я и прикрыла своё вторжение словами: «у вас такие красивые глаза!» Когда же в прошлый ланч моя приехавшая подруга Лена толкает меня под столом и шепчет: «Скажи этой девушке, чтобы она сняла очки», — то тогда я подумала: душевность это? Или что? Тонкая искренность? Или что‑то обманчивое?

Может, американский способ общения более тактичный, а может более равнодушный и безразличный? Я хочу присмотреться.

— Американцы еще не сформированная нация — тут чудовищное Вавилонское смешение всех наций, всех культур, и вы найдёте всё: и плохое, и хорошее. Знаю я своих соотечественников, знаю! — произнёс Гейлен.

— Я тоже своих знаю, — сказала я.

— Есть нечто общее между континентами, — продолжал Гейлен и, улыбаясь, добавил, — везде есть свои соотечественники!

— Но мои соотечественники более загадочны, — особенно по запуску… пыли в глаза, — пошутила я.

— У нас тоже такие есть, — сказала Поли.

— Я не возьмусь перечислять все оттенки противоречий загадочности моих соотечественников: добродушия и коварства. И мне кажется, что мы обгоняем американцев по разносу самого низкого и самого высокого; и, быть может, полярность и энергия между плюсом и минусом и есть движущая сила русских, воспетая русскими писателями?