Читать «Желтоглазые крокодилы» онлайн - страница 101

В свое время, много лет назад, он купил это трехэтажное здание с мощеным двориком, прельстившись раскидистой глицинией, которая увивала стены. Еще молодой в те годы Марсель Гробз подыскивал достойное и благовидное помещение для своего предприятия. «Боже милосердный! — воскликнул он, увидев это чудо, предлагавшееся за бесценок. — То, что надо!», и возрадовался, как блоха, впившаяся в шелудивого пса. «Здесь прям как в монастыре кармелиток! Здесь ко мне будут относиться с почтением и подождут, ежели я задержусь! Это место так и пышет гостеприимством, атмосферой загородного дома, честностью и процветанием».

Он купил все: и дом, и мастерскую, и двор с глицинией, и старые конюшни с разбитыми окнами, из которых сделал подсобные помещения.

Именно здесь, на авеню Ниель, 75, его дела пошли в гору.

И здесь же в один прекрасный день 1970 года он впервые увидел Рене Лемарье, совсем юнца, моложе его на десять лет, с тонкой девичьей талией и мощными плечами атланта. Бритый череп, сломанный нос, кирпично-красная физиономия. Парень что надо, думал Марсель, выслушивая соображения Рене, который пришел к нему наниматься на работу. «Не хочу хвастаться, но я умею абсолютно все. И я не из тех, кто бьет баклуши. Фамилия у меня не из благородных, и политехов я не кончал, но я вам пригожусь! Возьмите меня на испытательный срок — сами же потом будете меня просить остаться».

Рене, как оказалось, недавно женился. Его молодая жена Жинетт, маленькая смешливая блондинка, поступила на работу в мастерскую под начало мужа. Она водила микроавтобус, печатала на машинке, считала и пересчитывала контейнеры, проверяла их содержимое, хотя раньше мечтала стать певицей и даже пела на подпевках у Патрисии Карли, но встретив Рене, была вынуждена выбирать между ним и микрофоном. Она выбрала Рене, но порой, не в силах больше терпеть, подвывала: «Постой, постой! Не подходи! Я умоляю, пощади! С дррругой делить тебя не в си-и-лах! Пойми же милый! Она кр-р-расива и богата, а я в одном лишь винова-а-ата: люблю тебя, люблю-у-у!!!», и голос ее звенел под сводами мастерской. Она воображала толпу преданных почитателей у своих ног. Кстати, Жинетт была на подпевках еще и у Сильви Вартан, Роки Волкано и Дика Риверса. Так что по субботам Рене и Жинетт устраивали вечера караоке. Жинетт одевалась в стиле шестидесятых, носила балетки и брючки-корсары, а причесывалась как Сильви в эпоху, когда та носила маленькое синее платье и маргаритку за ухом. У нее была целая коллекция журналов «Привет, друзья» и «Мадемуазель в нежном возрасте», и она любила листать их, когда впадала в ностальгические настроения.

Марсель пустил Рене с Жинетт в помещение над конюшней, которое они переоборудовали в приличное жилье. Они вырастили там троих детей — Эдди, Джонни и Сильви.

Нанимая Рене на работу, Марсель не сразу решил, на какую должность его определить. «Я начинаю, и вы со мной будете начинать!» С тех пор они сплелись воедино, как узловатые ветви глицинии.

Конечно, вне работы они виделись не слишком часто, но дня не проходило, чтобы Марсель не заглянул поприветствовать Рене, который в спецовке и с вечным чинариком в зубах отвечал ему: «А сам-то как, старик?»