Читать «Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности» онлайн - страница 40
Андрей Леонидович Ястребов
Культура 60—70-х годов констатировала окончательный распад большой семьи, так что одним из героев литературы хрущевско-брежневского времени стал одинокий ребенок, ожидающий возвращения мамы с работы.
Советская «безотцовщина» нуждалась в отце. Учительница в школе твердила, что Пушкин – «наше все». «Неужели и отец тоже, – подумалось подростку. – Нет, слишком он на памятник похож! А жаль…»
Отчасти потребность в папе компенсировал Хемингуэй – полупьяный одинокий мужчина, выстреливающий твердые слова. В фильме «Мама вышла замуж» на стене комнаты героя висит портрет Папы Хэма.
У писателей-деревенщиков был шанс ввести в культуру образ отца, но они так увлеклись воспеванием патриархального уклада и стенаниями по поводу его крушения, что стало очевидно: русской семьи больше не существует. Причины традиционно обнаруживаются на поверхности: развращающее влияние города, западной идеологии, утрата идеалов.
В 1970—1980-е тема окончательного крушения преемственности поколений становится очевидной. Она обусловлена несколькими причинами. К наиболее объективным относится естественный уход дедов, действенно или формально связанных с революционной героикой. Идеологией была предпринята до времени удачная попытка заменить их ветеранами Отечественной войны, но неискренность официальной пропаганды провалила и эту попытку наладить связь поколений.
Так незаметно прошло время. Во время Олимпиады-80 юноша прочитал Софокла и Фрейда, зачесались руки, оглянулся вокруг – и понял: «Убивать-то некого». Как-то жалко убивать этого рабоче-крестьянского пьянчужку, этого нелепого сотрудника НИИ или режиссера революционных фильмов. Как-то жалко, потому что они жалкие…
Скоро наш юноша, воспитанный женщинами в неясности ориентиров, непроясненности понятий, сам стал отцом. Отправил жену в роддом, негуманно отметил с друзьями, проснулся, опохмелился, оглянулся вокруг, вспомнил лермонтовскую «Думу», сплюнул, развернулся, а потом услышал он истошный крик: «Товарищ, поутру объявили перестройку, иди посмотри, сколько у тебя отцов „шестидесятников“».
Самый главный вопрос: «Кому он нужен, этот Пушкин?»
А теперь настало время задать один совсем не праздный вопрос: для какого поколения нужно сегодня создавать новый проект культуры? Кому он нужен, этот Пушкин?
Для поколения Х? Абсурд! Оно и так чему-то научено. Скоро ему на пенсию.
Для поколения Y. О-о-о нет! Оно профукано. Оно уже разобралось, что ему нужно.
Беби-старикам тут не место. И отцам по имени Х тоже
…а потом услышал он (теперь можно идентифицировать: представитель поколения Х) истошный крик: «Товарищ, поутру объявили перестройку, иди посмотри, сколько у тебя отцов „шестидесятников“»…
Когда развалился Советский Союз, тотчас объявилась армия победителей – ЦРУ, Госдеп, «шестидесятники»… Два-три слова о «шестидесятниках», грустных слова. Да они что-то писали, но непременно «в стол», они много говорили, но в основном когда было разрешено говорить. Их жалко: столько слов сказано ими «в стол» и «под занавес». Сколько ненужных слов. Сколько обольщений.
