Читать «Пушкин и пустота. Рождение культуры из духа реальности» онлайн - страница 123

Карнавал не обходится без обильного застолья. Массовые аппетиты удовлетворяются многочисленными гастрономическими передачами. Они успешно борются с могучей кулинарной инерцией аудитории.

Один из сюжетов карнавала – шутовская потасовка. Противники обмениваются балаганными ударами. В современной ТВ-полемике особо ценится искусство ставить в неудобное положение, сбивать с мерного ритма мысли и оставлять в растерянности. Технология отработана до мелочей: вот, к примеру, задан неудобный и нагловатый вопрос. Неожиданная смелость выпада завораживает обывателя. Сквозь молчание оппонента слышится громкое дыхание зрителя. Кто же победит? Независимо от качества ответа победит карнавал. Фигуранты поединка мало чем отличаются, их роли расписаны жанром праздника: ехидный клоун-умник, интеллигентствующий зануда, неврастеник-эрудит, немногословный правдолюб, скрупулезный трагик-аналитик, страстный защитник чего-либо со вселенской мукой в глазах и т. д.

Фиктивность жанров острых социальных дискуссий и бескомпромиссных политических драк состоит в том, что нельзя убивать противника: в этом случае нарушается логика праздничного сценария, в котором ораторы старательно произносят свои тексты, определенные законом игрового действа. Праздник подразумевает длительность пародийного диалога, шоу должно продолжаться – противники обязаны как можно дольше держать друг друга в спарринг-объятиях. Как тут не вспомнить реплику героя романа Р. Музиля «Человек без свойств»: «Драка – поспешная форма интимности».

Выборы – кульминация карнавального действа. Политики не собираются перевалить решение проблем на плечи специалистов, в размышлениях обо-всем-насущном они обретают некое недоуменное, чуть пожилое достоинство. Кандидаты наперегонки рисуют апокалиптический ландшафт текущего момента, рост масштабов проектов пропорционален нарастанию кризиса идей.

В эпоху предвыборных дискуссий зритель перестает быть социальным младенцем, с дедовской солидностью и с подростковой горячностью он принимается иронизировать, выносить приговоры, разочаровывается, чтобы в конце концов сделать единственно правильный выбор.

Когда фанфары выборов оттрубят, наступает временное затишье на дискуссионных фронтах. Политики, уставшие от исступленных препирательств, покидают голубой экран. Фрагменты предвыборных обещаний висят забытой паутиной, ожидая следующего шквала дискуссий. Идеи, лишенные интеллектуального отцовства, бродят с канала на канал, присваиваются кем-то, затем вновь сиротеют.