Читать «Ян Гус» онлайн - страница 46

Верные королю коншелы поспешили запретить уличные демонстрации, а Вацлав IV предложил богословскому факультету официально высказаться за продажу индульгенций. Деканом богословского, факультета был тогда Штепан Палеч, и он действительно по призыву короля, вместе со Станиславом из Знойма, выступил с ученым трактатом, уже открыто, против Гуса. Одновременно он резко высказался против учения того, кого некогда столь страстно защищал, — против учения Уиклифа. В дело вмешался и королевский совет, который попытался достичь определенного равновесия между обеими партиями: над пламенем разгоравшейся борьбы неудержимо повеяло запахом ереси, а это более чем что бы то ни было могло вывести Вацлава из себя. Ибо ничто сильнее не угрожало его притязаниям на императорский титул, чем сплетни о том, что будто он и собственное королевство не в состоянии уберечь от еретического яда; как же доверить ему империю?

Пока бывшие друзья и союзники Гуса сбивались в единый отряд его противников, на другой стороне росло возмущение его подлинных союзников — возмущение, раздуваемое непрекращающейся агитацией за приобретение индульгенций.

В воскресенье 10 июля 1412 года народные демонстрации достигли особой силы, народ гневно выражал свой протест уже внутри костелов и заставил замолчать священников, торгующих индульгенциями. При разгоне толпы староместские коншелы приказали арестовать самых ярых «бунтовщиков», трех подмастерий, имена которых вошли в историю: Мартина, Яна и Сташека.

Гус понимал: арестованные, собственно, только пытались претворить в дело его слова, и поэтому он несет за них ответственность. На следующий же день Гус отправился в староместскую ратушу, чтобы ходатайствовать за троих юношей и взять вину на себя. Коншелы, испугавшиеся скопления народа, сопровождавшего Гуса и заполнившего всю площадь перед ратушей, сделали вид, что готовы исполнить просьбу Гуса, и обещали выпустить арестованных, как только разойдется толпа. Однако, едва это случилось, члены староместской ратуши спешно отправили городских стражников за арестованными, велев немедленно вести их к плахам на Новоместской площади и казнить без суда для устрашения других. Отряд вооруженных стражников быстро привлек к себе внимание прохожих, стали сбегаться люди, приказ оказался неисполненным. Стража, окружившая пленников, не сумела добраться даже до ближайшей улочки, которая вела с площади ратуши; вынужденные остановиться, наемные солдаты, чтобы исполнить приказ, снесли головы трех подмастерий тут же на месте и на глазах ошеломленной толпы обратились в бегство, оставив тела казненных на мостовой.

Так в Праге пролилась первая кровь в великой борьбе Гуса.

Толпа медленно приходила в себя. Люди не думали о мести, они видели перед собою только своих мертвых, поплатившихся жизнью за правду. Женщины сняли с голов белые платки и прикрыли окровавленные тела, плач и молитвы огласили воздух. Затем кто-то принес носилки, народ положил на них тела казненных и поднял их на плечи. Быстро образовалась колонна, впереди двинулись студенты во главе с университетским магистром Яном из Ичина. Народ нес своих сыновей туда, куда самым естественным образом стремились его помыслы — к Вифлеемской часовне. Над толпой неслась песня «Isti suntsancti» «Се — святые».