Читать «Новая земля (Новь)» онлайн - страница 82
Кнут Гамсун
"А я прошу васъ забыть, что я такъ неожиданно напалъ на васъ со своими сердечными изліяніями", сказалъ онъ. "Дорогая, простите меня"…
И, не дожидаясь ея отвѣта, онъ снялъ шляпу, вскочилъ опять въ лодку и отчалилъ.
Она оставалась на верху, на пристани, видѣла, что онъ прыгнулъ опять въ лодку и хотѣла ему крикнуть, спросить, куда онъ теперь ѣдетъ, но она этого не сдѣлала. Онъ видѣлъ, какъ исчезла за мостомъ ея бѣлокурая головка.
Собственно говоря, у него не было никакихъ намѣреній, когда онъ прыгнулъ снова въ лодку, онъ сдѣлалъ это въ смущеніи подъ впечатлѣніемъ минуты, безъ всякой мысли предпринятъ что-нибудь опредѣленное. Онъ взялъ весла и началъ грести по направленію къ островамъ; вечеръ былъ тихій. Теперь, когда онъ былъ одинъ, имъ овладѣло отчаяніе. Опять разочарованіе, опять неудача, и самая скверная. И во всей его жизни ни одной звѣздочки!
На одно мгновеніе онъ вспомнилъ Ханку, которая искала его, можетъ быть, сегодня, — можетъ бытъ, и въ данную минуту повсюду ищетъ его. Нѣтъ, Ханка не была бѣлокурой, она была темная, она не сіяла, какъ Агата, но она очаровывала. И потомъ, развѣ она не переваливалась немного, когда шла? У Ханки не было такой походки, какъ у Агаты, она переваливалась. И какъ это могло быть, что грудь его не колыхалась, когда она смѣялась.
Онъ вынулъ весла и оставилъ лодку на произволъ. Начинало немного темнѣть. Въ головѣ его роились мысли: человѣкъ среди моря, низложенный король Лиръ, много, много мыслей. Онъ сѣлъ глубже въ лодку и началъ писать, строфу за строфой, на обратной сторонѣ нѣсколькихъ конвертовъ. Слава Богу, его таланта по крайней мѣрѣ никто не могъ похититъ, и при этой мысли онъ весь задрожалъ отъ глубокаго чувства радости.
Онъ закурилъ папироску и началъ пускать дымъ на воздухъ. Собственно говоря, онъ былъ исключительный человѣкъ, поэтъ и только поэтъ. Онъ лежитъ, и его уноситъ лодка, его сердце страдаетъ и кровь кипитъ; но, несмотря на это, онъ пишетъ стихи, онъ не можетъ удержаться отъ этого, онъ подыскиваетъ слова, взвѣшиваетъ ихъ, а сердце его страдаетъ, и онъ боленъ отъ горя. Развѣ это не называлось силой воли?
И онъ снова писалъ…
Была поздняя ночь, когда онъ присталъ къ берегу. На верху, въ одной изъ улицъ, онъ увидѣлъ Мильде; съ трудомъ ему удалось скрыться отъ него. Мильде былъ въ веселомъ настроеніи духа и шелъ подъ руку съ женщиной: шляпа его едва держалась, онъ громко разговаривалъ на улицѣ. Опять корсетъ, подумалъ Иргенсъ; да, да, теперь онъ можетъ развивать въ себѣ эту способность, онъ получилъ премію, которой онъ можетъ теперь сорить направо и налѣво.
Иргенсъ свернулъ въ узкую улицу. Но когда онъ дошелъ до "угла", ему пришлось, къ несчастью, повстрѣчаться съ Ойэномъ.
Вотъ не везло ему сегодня цѣлый день. Ойэнъ тотчасъ же распахнулъ плащъ и досталъ рукопись. — Это всего небольшое стихотвореніе въ прозѣ. Да, да, онъ долженъ его прочесть, теперь, сейчасъ, это въ египетскомъ духѣ, дѣйствіе происходитъ въ склепѣ, тонъ рѣзкій и наивный, нѣчто замѣчательное. Но Иргенсъ, не менѣе его занятый своимъ собственнымъ стихотвореніемъ, опустилъ руку въ карманъ. Онъ стремился быть скорѣе дома, чтобъ въ тиши прочесть его. Его мучило нетерпѣніе, онъ забылъ свое обыкновенное высокомѣріе и сказалъ: