Читать «Токсикология» онлайн - страница 78

Стив Айлетт

Когда он поднял прахобой, лучинки на плечах раскрылись, скатившись по желобкам на крылья, словно плавленый сыр.

— Боже. Мясной мозг в шёлковой мантии. Позволь окинуть взглядом книги, и суждение последует за завистью. Человек преувеличивает это, хотя его глаза обращены на чёрную воду. То, что видел я, превратило бы их в слезоточивый газ. — Он уставился в прицел. — Прах — социален; кости — помеха. Обнажение оружия — чайная церемония Америки. — Он переключил винтовку наоборот и выстрелил в собственное лицо. В сердце хаотичного взрыва ангел провис, как штормовой фонарь. Образ погиб и плёнка, оцепенело осознал Капер, кончилась.

Капер стал одержим этой горькой контрабандой, покупал всё больше порнографии в том магазине и ускоренно просматривал до конца. Несколько анонсов, но никаких ядовитых небесных притч. Призрак должен быть на сотнях, тысячах прежних плёнок. Находили ли их здесь другие? Может, поэтому эти нарочито бесцеремонные бизнесмены возвращались туда снова и снова?

Несколько недель спустя зубья пилы уничтожения поднялись вверх снова, и появился наездник на шторме нервов, его анатомия — сплошь сочленённый пюпитр и свисающие внутренности. Клейкая голова и кристально чистые вечные глаза. Задний фон мчался, как пламя растворителя.

— …эти годы касаются плеча цивилизации. Что испортило Мне настроение, так это правда, её отдельная территория. Голова незнакомца — провинция хаоса, но суматоха триллионов, благочестивый водосброс истерии благословили меня на нанесение увечий. Математика соединяет внутренности головной боли, отвергнутые боги дают пищу сплетням, улыбки растрачиваются на рекламу, мрак бьющих в голень дипломатов, тусклый шпионаж и абстрактная ответственность.

Ангел калибровал этиграфическую решётку на плавниковой пушке. Эта разновидность смертельной метлы превращала цель в чистую информацию, выстраивала её в схему и принимала решение о ней так быстро, как только возможно. Капер не увидел бы её за работой. Эта камбала плотского пляжа казалась набором заявлений бесконечной независимости.

— Жалкие порывы договорённостей, пепел действия, нежелание торжествовать, цыплячья мечта о разрешении на вход, жизнь, потерянная в костре образования, ускорение мучительного разрушения истории, всё расположено в таком порядке, что сила воли тем не менее — согласие. Человек хватает новое блестящее преимущество, наперёд заряженное ошибками и абсурдностью.

Это явно более поздняя плёнка — горечь дутоголового стремительно выросла. Даже психическое буйство, окружающее его, казалось более яростным и настоящим.

— Тела — это уличные одеяния духа, разжиревший футляр имущества. Хотел бы я, чтобы в общей могиле гнили узник живота и лживые глянцевые журналы. Просто девять миль до рта.

— Ангел и пушка были нос к носу.