Читать «Наполеон. Афоризмы» онлайн - страница 13

CCXLIV

Я видал немало людей, которые считали мои указы невыполнимыми; иногда я объяснял, как бы я это сделал, и они признавали, что это проще простого.

CCXLV

В Европе сейчас два типа людей: одни просят привилегий, а другие им отказывают.

CCXLVI

Если бы я справился с коалицией, Россия осталась бы столь же чуждой Европе, как Тибетское царство. Таким образом я бы спас мир от нашествия казаков.

CCXLVII

Ничто не укрепляет войска более, чем успех.

CCXLVIII

Храбрецов следует искать не среди тех, кому нечего терять.

CCXLIX

Во время своей кампании 1814 года я не единожды думал, что для моих солдат нет ничего невозможного; они увековечили свои имена. Мои злоключения принесли мне славу.

CCL

Не роялисты и не разочарованные раз били меня: это сделали вражеские штыки.

CCLI

История моего правления прославит имя какого-нибудь нового Фукидида.

CCLII

Человеческий разум еще не настолько зрелый, чтобы правители делали что должно, а подчиненные — что хочется.

CCLIII

Что говорить о логике, когда миром правят штыки и здравый смысл не в справедливости, а в силе.

CCLIV

Общественное мнение когда-нибудь опровергнет софизмы моих клеветников.

CCLV

Я сделал Бенжамена Константа трибуном, я сместил его, когда он решил сыграть роль оратора: это было названо устранением, и название прижилось. Бенжамен силен в геометрии, по части теорем и заключений; а еще он великий памфлетист.

CCLVI

После памятного 13-го вандемьера я поступился своим республиканством на двадцать четыре часа в Париже, что стало очень назидательным для сторонников Бабефа и миссионеров, исповедующих религию фрюктидора.

CCLVII

Талейран и де Прадт хвалились, что это они привели к реставрации Бурбонов. Это простое бахвальство: реставрация была логичным следствием происходящего.

CCLVIII

Я сейчас лишь сторонний наблюдатель, но я знаю лучше, чем кто бы то ни было, в чьи руки попала Европа.

CCLIX

В основании французского правительства я вижу лишь камни преткновения.

CCLX

Груши думал обелить себя за мой счет; это не менее верно, чем то, что он доставил бы герцога Ангулемского в Париж прямо мне в руки, если бы я пожелал. Я счел последнего лояльным врагом, ибо я уважаю его.

CCLXI

Неисправимая толпа проявляет все при знаки сумасшествия.

CCLXII

Среди тех, кто не любит быть угнетенным, многие угнетают сами себя.

CCLXIII

Причиной, по которой общественное мнение так воспротивилось хартии, предложенной Сенатом в 1814 году, являлось то, что люди не видели в ней ничего, кроме беспокойства сенаторов о собственных интересах.

CCLXIV

Это верно, я переступил границы острова Эльба; но союзники не выполнили условий, на которых я туда отправился.

CCLXV

В Европе у народа больше нет никаких прав, они лишь убивают друг друга, как свора бешеных собак.

CCLXVI

Видно, во Франции свобода заключена в хартии, а рабство — в законе.

CCLXVII

Авторы «Цензора» — призрачные люди, которых следовало отправить в Шарантон, ибо они сознательно сеют ненависть и недоверие. Это ораторы, которых следует бросать за решетку и ограничивать в действиях.

CCLXVIII

Суверену никогда не следует давать обещаний, но те, что дал, нужно выполнять.