Читать «Две свадьбы и одни похороны» онлайн - страница 131
Дмитрий Старицкий
— Жор, мы все поняли, — сказала Бисянка тоном девочки-одуванчика, отличницы и ябеды, — но жалко же все это бросать? Олешка совсем молоденькая. Мяско мягонькое.
— А что скажет баталер? — повернулся я к Ингеборге.
— Тридцать килограммов, — ответила та. — Десять съедим сегодня. Двадцать — если потеснить и переложить холодильник, вынув оттуда, к примеру, банки с твоим пивом — втиснем в него. Это нам еще два дня обжираловки. Но остальное даже класть некуда в автобусе.
— Тогда берем вырезку и одну ногу без костей, — подвела итог Дюля.
— Вырезку с обеих сторон хребта? — уточнила Таня.
— С обеих. Ох, как края-то жаль. И печени, — Дюля чуть не всплакнула.
— Ну что? — вмешался я в их переговоры с жабками. — Ворочать эту козочку еще надо?
— Ладно, если Жора не в настроении нас развлекать, то я расскажу вам старую тунгусскую легенду народа ламутов. Теперь ламутов почти не осталось — их чукчи загеноцидили, еще до прихода русских, и они теперь называются так же, как и мы, — эвены.
Все замолчали и повернулись к Дюлекан, правда, двигались крайне вяло и очень замедленно. По-эстонски.
Если бы сейчас сюда нагрянули бандиты, то повязали бы нас просто голыми руками. Легко. Как бельков на льдине.
Шашлыка мы просто обожрались. Дорвались, что называется, до бесплатного. И хотя совместно с Сажи мы замариновали не десять, а все пятнадцать килограммов, съели девочки практически все. И теперь лежит гарем в полном составе у мангала вповалку, руками животики поддерживая и тихонько охая. Да и я не лучше.
Кстати, и мое пиво они тоже вылакали. Весь запас. Сейчас Бисянка для нас травки какие-то заваривает, чтобы, как сказала, не было заворота кишок.
А насчет меня — «не в настроении» — это еще мягко сказано. Я вздохнуть свободно не могу. Не то что «романы тискать». Я не просто «не в настроении», я — не в состоянии.
Сажи показала всем мастер-класс по кавказскому шашлыку. Причем мясо мариновала она ровно час, отобрав у меня все шесть бутылок сухого белого вина, которыми меня оделил на дорогу Зоран. Как жаба меня ни душила, но вино я отдал. Лук, чеснок, приправы были в ассортименте. Запаслись. Вода из ручья рядом, чистейшая. Угли добыли из веток этого незнакомого древовидного веника с края лагеря, древесина которого была ломкая и хрупкая, как тамариск. И горела зеленым цветом.
А вот хлеб, кстати, доели последний, хоть дичь и не была жирной, в отличие от баранины. Она была постной, нежной, с хрустящей корочкой и таяла во рту, куда попадала прямо с шампура. У антилоп, которыми нас баловал Саркис, мясо было и жестче, и не так вкусно само по себе.
Когда Сажи все нахваливали, то она, гордая, все же смущалась немного и пыталась отшутиться:
— Тонкий вкус этого мяса происходит от того, что оно, пока вы за ним бегали, успело пропитаться вкусом взрывчатки Жориных гранат, — утверждала она под хохот девчат.
Ну а дальше, как водится: хохотали и жрали, жрали и хохотали.