Читать «Штрафбат. Приказано уничтожить» онлайн - страница 84

Он старался не давить тела, разбросанные по полю и на дороге. Их было много, очень много. Штрафники валялись вперемешку с солдатами вермахта – уже окоченевшими, в лужах сохлой крови. День для сентября выдался погожим, безоблачным, солнышко ласково пригревало – и над полем носился характерный сладкий душок. Дорогу пересекали трещины, канавы, но советский «Урал» был приличной машиной, уверенно справлялся с бездорожьем. У опушки, где дорога вливалась в желтеющую дубраву, которая лишь издали казалась непроходимой, красовался поврежденный немецкий грузовик, валялись тела, поваленные гранатометы. Штрафники, отступившие вместе с Колыванцевым, уже промышляли, подбирали карабины, автоматы, цепляли на пояс цилиндрические патронташи. Мошкин раздирал упаковку хрустящих немецких галет, засовывал в рот, глотал, забыв прожевать, давился, выплевывал и все равно хохотал. Рядовой Степанчик собирал что-то в мешок – похоже, гранаты. Попрыгали с мотоцикла Антохин с Кургашом, тоже начали заниматься «археологическими раскопками»…

Через несколько минут девять изможденных солдат и офицер, увешанные немецким оружием, стояли на опушке рядом с мотоциклами и зачарованно смотрели на представшую взору картину. «Мы как зрители в театре военных действий», – подумал Алексей. С выбранного места неплохо просматривалась река, делающая несколько изгибов, обрывистый берег, мост, дорога, петляющая к лесу на восточной стороне. Немцам удалось оттащить сгоревший грузовик, на мост уже въезжал другой. Он катил по телам своих солдат, газовал, перебираясь через препятствия. За ним пристроился еще один, упирался в задницу, подталкивал. У въезда на мост образовалась пробка. Мельтешили человечки. Бежали пехотинцы, прижимаясь к ограждениям. Машины двигались медленно, затор на западном берегу увеличивался.

А советские войска подходили все ближе. Взрывы уже гремели не только на опушке, но и на поле. Машина, перевозящая полевую кухню, уперлась носом в образовавшуюся на дороге воронку, застряла. С нее спрыгивали, бежали вперед, бросив свою «кормилицу». Батарея полевых орудий садила с опушки прямой наводкой. Снаряды рвались внутри колонны. Взлетела на воздух грузовая машина, другая, уходя от вспышки под колесами, вильнула вправо, повалилась в кювет… Люди разбегались, многие падали и уже не вставали. У грузовика, несущегося с горки, отказали тормоза. Он врезался в элегантную легковушку, набитую штабными работниками, протащил ее, сплющил об идущую впереди машину, превратил в груду металлолома и еле живой биомассы.

Паника в рядах фашистов нарастала. Грохотало уже везде, взрывы подбирались к мосту. Два грузовика переползли через реку, на подходе был третий. Пехотинцы, перебежавшие через мост, не бросились к лесу – какое-то подобие дисциплины в их рядах еще поддерживалось. Они заняли позиции, оставшиеся после штрафников, – решили поддерживать огнем остатки проходящей колонны. Но весь восточный берег уже сотрясался и горел. Взрывались машины, разбегались охваченные паникой солдаты. Рвануло перед въездом на мост. А потом – штрафники, увлеченные зрелищем, не поверили свои глазам! – артиллеристы перенесли огонь еще дальше! Серия взрывов прогремела на мосту! Какого черта? Разлетались бревна, задрожали опоры мощного «акведука», и они начали складываться, рассыпаться на глазах! Мост закачался, словно картонный. Возможно, какое-то время он бы еще и простоял, но тут рвануло «контрольно» в самом центре, мостовой переход обмяк, провалился, увлекая в пропасть два ползущих по нему грузовика…

– Идиоты! – схватился за голову Бойчук. – Что же творят? Сами же и взорвали… Товарищ младший лейтенант, так какого дьявола мы тут кровь проливали? Взорвали бы сами этот хренов мост, и все дела!

Люди потрясенно молчали. Артиллеристы явно перестарались. Теперь пройти на этом участке советские войска не могли – разве что мелкими группами, на каких-нибудь плотах, лодочках – вроде того, как Днепр форсировали… Но и немцы, застрявшие в заторе на том берегу, оказались в западне. Рвались снаряды, горела техника, десятками гибли люди. Им даже некому было сдаться в плен. Похоже, перед частями, дожимающими группировку, поставили странную задачу уничтожить ее полностью, не беря ни пленных, ни трофеев…

Четыре грузовые машины успели переправиться, и сейчас они ползли по дороге в сторону леса. Штрафники попятились в чащу. Скоро и пехота дозреет – чего им куковать на этом берегу?

– По мотоциклам, товарищ младший лейтенант? – поинтересовался Вершинин.

Колыванцев нерешительно покосился на столь привлекательную в бегстве технику. «Можно и по мотоциклам, – подумал Зорин. – Но в таком случае четверых из нас придется прикончить, чтобы не мучились».

– Отставить, боец. – Колыванцев нахмурился и мельком глянул на Зорина – не имеется ли у того иного мнения? – Полагаю, на этой дороге полным-полно фрицев – не забывайте, что теперь мы у них в тылу. Нужно отсидеться, а ближе к ночи переправимся обратно к своим. Для тех, кто не умеет плавать, соорудим какое-нибудь плавсредство. В общем, слушай мою команду, рота – бегом в лес!

Четыре грузовика преодолели половину пространства до дубравы, когда горстка штрафников сбежала с обочины и нырнула в колкий, бурно разросшийся кустарник.