Читать «Ещё о женЬщинах» онлайн - страница 4

Откуда ни возьмись возник ещё один автобус. Лихо набирая скорость, он пронёсся мимо остановки и, внезапно остановившись метров через тридцать, несмело открыл одну переднюю дверь. Толпа ахнула и рванула вперёд. Хрустнуло под сапогом какое-то стекло, и, поскользнувшись, Лариса упала.

Быстро спрятав руки под себя, она вскочила на корточки, но сразу же была сбита вновь.

— Дураки, что ли?! — громко удивилась она и, встав на колени, опёрлась руками о лёд, выбирая удачный момент для броска вверх. Перед глазами мельтешили валенки, возле ладони вдавились в лёд чьи-то раздавленные очки. Когда она вскочила, автобус ещё не отъехал. У его двери образовалась давка, похожая на вибрирующий вокруг улья рой медведев. Увидев, что автобус увяз в толпе и не может двигаться, вся остановка с новой силой бросилась на штурм.

Внезапно совсем рядом послышалось отчаянное оханье и причитание. Лариса оглянулась — какая-то хармсовая старуха, сбитая с ног, пыталась встать, но от каждого толчка снова летела на четвереньки. Ей бы следовало пока подобрать под себя конечности и притаиться, а она дура. Тут же какой-то зубастый дядька запнулся о старухин валенок, оступился и с размаху впечатал тяжёлый сапог в зелёную бабкинскую варежку. Не в смысле рот, а в настоящую варежку, на руке.

Лариса болезненно сморщилась, боясь услышать тихий отвратительный хруст, который она очень знала, но ничего такого не услышала из-за рёва толпы и шума машин. А ведь он был, хруст-то, не мог не быть. Старуха тонко закричала. Зубастый дядька промчался вперёд. Автобус тронулся, люди отхлынули, бабка сидела на грязноватом льду и жалобно выла, выставив руку перед собственным лицом. Оно сжалось в кулачок, а обтянутый тёмной кожей оттопыренный подбородок, столь выдающийся, что слёзы капали прямо на него, противно дрожал.

Быстро образовался круг любопытных. Никто не смеялся. Не только добрая, но и находчивая, Лариса догадалась помочь старухе встать.

Несколько человек сразу захлопотали вокруг жертвы. Кто-то сдёрнул зелёную варежку, и тут же нечаянно её потерял, а бабкино запястье на глазах распухало, наливаясь синюшным соком.

Лариса не стала досматривать — слишком тесно стало от сочувствующих, они толкались, а ей такая травма — фигня просто. Она не таких насмотрелась. Например, летом приходит в травмпункт бомжиха. Ещё не очень старая, то есть в полном расцвете сил, крепкая такая бабёшечка, загорелая, обдутая всеми ветрами, но страшно смущена тем самым, что она бомжиха со всеми возможными в этом состоянии наворотами. Тем более со страшного похмелья. Очи держит долу, между делом нюхает, не сильно ли она подванивает, а тем временем имеется открытый перелом большой берцовой кости. Зрелище торчащих костных обломков — ужасное, для немедика едва ли выносимое. Сама пациентка, кстати, не медик, поэтому для неё зрелище было невыносимо. Она плакала, дрожала крупной дрожью и все дела. А Ларисе — хоть бы хны!