Читать «Леди-наследница» онлайн - страница 36

— Я понимаю, что теперь не лучшее время упоминать об этом, но я уже давно собиралась поговорить с вами об этом и не могла. Вы часто уезжаете или не желаете, чтоб вас беспокоили. — Она поморщилась от собственных слов. — Я не хотела, чтоб это прозвучало как жалоба или как упрек. Просто…

— Я понимаю. — Он действительно сделал трудным, почти невозможным для нее разговор с ним. Что есть, то есть. — О чем вы хотели поговорить?

— Я… мне хотелось бы начать с того, что вы мне нравитесь.

Черт, черт, черт.

Он медленно кивнул:

— Вы тоже мне нравитесь, Уиннифред…

— Я хочу, чтоб вы поняли… то, что я собираюсь сказать, не означает, что я не благодарна вам за все, что вы сделали, но Лилли я люблю больше. Она, несмотря на то что мы не родственники по крови, моя сестра.

Гидеон был озадачен этим новым поворотом. Он снова кивнул, не вполне понимая, куда она клонит:

— Конечно.

— Она радуется этой поездке, как ребенок.

— Нисколько не сомневаюсь в этом.

— И возлагает на нее огромные надежды.

— Вполне естественно.

— Она… Эта поездка… — Уиннифред в расстройстве сжала губы. — Лилли теперь в таком положении… в положении…

— Выкладывайте, Уиннифред.

— Хорошо. — Она коротко кивнула, вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза. — Если кто-то обидит или разочарует ее в Лондоне, кто угодно, по какой угодно причине, я вырежу ваше сердце и съем его сырым.

Он ни секунды не сомневался, что она попытается. И почувствовал почти неудержимое и определенно неуместное желание рассмеяться. Не над ней, а над своим восхищением ею. Она пригрозила ему почти серьезно. И не ради себя, а ради Лилли. И не раньше, чем высказала свои просьбы.

Очаровательная, умная красотка.

— Что заставляет вас думать, что я позволю случиться чему-то дурному?

За исключением явной причины, что он не имеет намерения брать на себя ответственность за них после того, как они прибудут в Лондон. Но Уиннифред не может этого знать.

— Ничто не заставляет меня так думать. Просто хочу, чтоб вы знали: я считаю вас лично ответственным за счастье Лилли.

— Эта ноша несколько тяжеловата для мужчины, вы не считаете?

Она подумала.

— Нет.

— Понятно. — Он почувствовал, как дергаются его губы, несмотря на попытки держать их плотно сжатыми. — Что ж, я сделаю все от меня зависящее, чтобы у Лилли было счастье, а мои внутренние органы оставались… внутренними.

Она кивнула, очевидно, удовлетворенная.

— Спасибо. И прошу прощения за необходимость этой беседы.

— Не за что, вы прощены. — Он повернулся и зашагал прочь, но буквально через три шага не сдержал улыбки и обернулся. — А зачем сырым?

— Зачем… что, простите?

— Зачем есть мое сердце сырым? — повторил он. — Это такое странное уточнение, как будто предполагается, что я предпочел бы, чтоб оно вначале было зажарено и приправлено превосходным сливовым соусом.

— Сливовым соусом? — Рот ее открылся, и из горла вырвался смех. — Вы точно сумасшедший.

— Я любознательный. Действительно ли акт готовки делает это злодеяние менее варварским? И как насчет остального столового этикета? Допустимо ли что-нибудь? Столовые приборы, к примеру, или салфетки? Место за столом и стакан портвейна?