Читать «Месть князя» онлайн - страница 134

– Не задерживайся! – послышался рев охранника.

Михаил, в последнее мгновение инстинктивно отбив рукой удар приклада, скатился в гулкий трюм парохода.

И вновь во время вынужденной пустоты бездействия по пути к Магадану перед ним вставали вопросы: «Кто я? Почему все увиденное так до боли знакомо?»

Он был чужой всем, кто окружал его ныне. И хотя Михаил занял в этом мире привилегированное, по лагерным меркам, положение, он чувствовал свое несоответствие этому миру.

Едва ощутимый толчок корпуса судна, лязговый грохот цепей, опускавших якорь, злобный рев охраны: «На выход!.. С вещами!.. Без последнего…» – пробивавшиеся сквозь распахнутые зарешеченные палубные иллюминаторы свербящие звуки медно-бравурных маршей – все это возвестило о конце маршрута.

«Прибыли» – отдалось в сердце каждого, даже последнего доходяги-зэка, тщетной надеждой на возможный конец мучений. Их пригнали сюда очеловечить этот суровый, дикий край. На тяжелую, но созидательную работу для страны. Они здесь нужны для труда. По формальной логике, их должны эксплуатировать, но беречь. Уничтожить их могли и там – на материке, не затрачивая столько усилий на доставку. Значит – должны относиться по-человечески.

Напрягая последние силы, зэки, толпясь, спешили покинуть металлические склепы-трюмы, оставляя внизу и вычеркивая из памяти застывше-скрюченные трупы своих товарищей по этому зловещему путешествию. «Ну что ж, этим не повезло», – радовались «везунчики». Сердца людей ожесточились. В этом мире не было сострадания. Да и можно ли назвать сердцем (в общечеловеческом понимании – место, вмещающее бессмертную душу) этот слабо пульсирующий мышечно трепыхавшийся насосик, гнавший по истрепанным венам холодно-рыбью кровь рабов! Ведь чувствовали внутри, знали, что большинство из них гонят на убой, на мучительную смерть ради ничтожной толики золотого песка, ссыпавшегося в бездонные закрома страны. Страны, которую они, по своей трусливой глупости, называли Родиной. У рабов Родины нет. Это чувство Родины – нужно отстаивать, сражаясь. А их гнали на убой, как скот. Без протеста они подчинялись своим пастухам-палачам. Родину нужно заслужить! Нет у животных Родины. Нет!

«Не знаю только, есть ли Родина, в высоком гражданском понимании этого слова, у палачей, направляющих своих соотечественников на Голгофу?» – размышлял отстраненно Михаил, вливаясь в маршевую колонну зэков на причале, подчинявшуюся злобным командам охраны.

От свежего морского воздуха после затхлых трюмов у зэков кружились головы, и, несмотря на окружавший их конвой с примкнутыми штыками, несмотря на оскаленные пасти громадных звереподобных овчарок, истекающих слюной в злобном предвкушении поживы (терзать живую плоть зэка было любимым развлечением этого зверья) – несмотря ни на что, появилось призрачное, искроподобно-пьянящее ощущение свободы. Его тут же гасили скребещущие, как железо по стеклу, звуки революционных песен, издаваемые медно-тускневшим оркестриком в зэковских фуфайках, стоявшем на небольшом горбочке.