Читать «Месть князя» онлайн - страница 131

Озер колымские глаза… А в них – замерзшая слеза, Или упавшая звезда, Или взлетевшая душа, Не стоящая ни гроша, В свинцовом звоне пролетев, Чиркнула, иней чуть задев. Побегом взорванная ночь. Следы в снегу – из ада прочь. Затвора лязг и вздох пурги… Нет, не душа это, мозги Бутоном алым расцвели На теле вздрогнувшей земли. И помертвевшие глаза, И льдом звенящая слеза… За это все одна цена: Глоток свободы, но сполна…

Было еще одно досадное чувство, от которого он отмахивался и которое старался не замечать. Но оно возвращалось снова и снова, продолжая терзать душу.

Ему было тесно в личине авторитетного беспринципного вора, получившего в пересыльной тюрьме новую кличку Барин – породу не скроешь. Его брезгливое, надменно-гордое выражение лица, его жесткие, но справедливые расправы с противниками и провинившимися, его интеллигентную речь, пробивавшуюся сквозь воровской жаргон, его несомненную уверенность в своем праве повелевать среди этих несчастных – все это меткий глаз уголовников подметил сразу. «Ну что ж – Барин так Барин», – не сопротивлялся Михаил, хотя ему были противны жестокие, лишенные сострадательности законы уголовного мира. Он с трудом сдерживал себя, стараясь не вмешиваться в жестокую, невидимую для постороннего глаза схватку не на жизнь, а на смерть между урками и серой скотинкой – так называемыми политическими, осужденными по пятьдесят восьмой статье – измена Родине, шпионаж, саботаж, диверсии; на деле они – обычные люди, попавшие в жернова социалистической индустриализации. Это была схватка, в которой всегда выходили победителями урки – наглые, беспринципные, хищные, как звери, сплоченные одной паразитической идеей как на свободе, так и на зоне – жить за чужой счет. Их основным мерилом справедливости являлось право сильного.

Несмотря на то что самым сильным и хищным зверем среди них был он сам, Михаил не особо пользовался этим правом и в то же время, внутренне страдая от выбранной позиции, подавлял в себе желание восстановить справедливость.

К тому же, хотя он на это время и потерял связь с Великим Космосом, не имея ни малейшего понятия о медитации, для поддержания внутренних ресурсов и энергетики своего тела ему вполне хватало того скудного питания, которое выделяла администрация тюрьмы.

Его организм, хотя и был лишен управления сознанием, но, как и в прошлом, работал подобно запрограммированному механизму. Тщательно пережеванная пища до малейшей, самой крохотной энергетической единицы достигала каждой клетки. Ни одна молекула воды не пропадала даром. Малейший квант света из тех редких лучей солнца, что попадали через узкую прорезь окна, вызывал в теле бурную химическую реакцию, вылавливая из скудной пищи необходимые витамины и минералы. Организм сам, реагируя на нехватку кислорода, в жару замедлял свои биоритмы, а в случае опасности – был готов активизироваться взрывом, подобно бомбе.