Читать «Три мировоззрения: монизм, дуализм, тринитаризм. Взгляд на историю реальности» онлайн - страница 17

Итак, Шалтай-Болтай упал, бедняга, разбился и разлился по земле.

Помните, что было дальше?

Шалтай-Болтай

Сидел на стене.

Шалтай-Болтай

Свалился во сне.

Вся королевская конница,

Вся королевская рать

Не может Шалтая,

Не может Болтая,

Шалтая-Болтая,

Болтая-Шалтая,

Шалтая-Болтая собрать!

Перевод С.Я. Маршака

Спокойно ночи, детки! Сладких вам снов! Мы смеёмся, а ведь положение просто ужасно, не так ли? Наверное, многие детские стихи потому так мрачны, что детство может быть очень нелёгким. Эти маленькие песенки имеют достаточно глубокий смысл. Но, согласно третьему кругу, в нашем стихотворении не хватает одной строчки. Она, действительно, есть и, более того, благодаря ей всё стихотворение становится совершенно другим – исполненным радости и надежды. Вот она:

А Король смог .

Королевская конница и королевская рать не смогли этого сделать, а Король смог. Пасторы и миссионеры, евангелисты и ученые не смогли, а Король смог. Этот Король (или нам более привычно слово Царь) – Бог третьего круга. Он Сам есть решение вопроса о причине страдания.

Но как же Он это делает?

Влюбиться на мосту

Прежде чем полностью понять, как разобраться с причиной страдания, нам надо ещё глубже войти в третий круг. Давайте более подробно рассмотрим, что же такое объективность и субъективность, ведь эти общие понятия постоянно встречаются в повседневной жизни. Люди веками спорят о том, какое из них более истинно. На протяжении всей европейской истории учёные, особенно те, кто жил в эпоху Просвещения, верили в объективную истину, а художники – в субъективную. В наши дни модернисты верят в объективную истину, а постмодернисты больше тяготеют к субъективной истине.

Я уже говорил, что на самом деле одно нельзя отделить от другого. Возьмём стол. Когда я смотрю на него, то вижу четыре ножки, а также определённый размер и форму. Если вы посмотрите на этот же стол, то, наверное, согласитесь, что у него и та же самая форма и размер, о которых я вам говорю, и те же четыре ножки, если, конечно, не смотреть на него с другой точки, потому что тогда, возможно, их будет только две или три. Если каждый из нас возьмёт по линейке и измерит различные части стола, наши замеры – при условии, что мы будем внимательны и точны – совпадут. Но каждый человек также воспринимает этот стол и субъективно. Глядя на него, я, например, вспоминаю школьный стол, за которым стоит учитель химии мистер Корбет. Но вам не дано его видеть, для вас это невозможно. Когда я гляжу на этот стол, вижу его четыре ножки и вспоминаю мистера Корбета, всё это происходит в реальности и составляет её часть. Мое восприятие и мои воспоминания не объективны, но в то же время истинны – не объективно истинны, а субъективно истинны. Нельзя сказать, что они ложны.

Мы часто спорим о том, какая часть реальности истинна. Я не верю в объективную истину, как, впрочем, и в субъективную. Я считаю, что всякая истина и объективна, и субъективна. Иначе говоря, можно сказать, что у нас есть точная (единообразная, не зависящая ни от кого) истина, которая по своей природе объективна, и истина неточная (многообразная, уникальная и исключительная), которая имеет субъективную природу. Обе они взаимно дополняют друг друга в одной и той же реальности. Если вы задумали построить мост, то на каждом этапе строительства вам надо делать объективно точные физические измерения. Если вы будете следовать этому, то к конце строительства у вас появится настоящий, «истинный» мост. Но, вы не можете, например, так же точно влюбиться. Это происходит довольно хаотично, в то же время нельзя сказать, что отношение любви не истинно, но оно и не объективно. Объективность моста – одна и та же для всех, а субъективность влюбленности уникальна и исключительна. Наверное, для того чтобы пережить истину в её полноте, надо просто влюбиться на мосту.