Читать «Антология современной французской драматургии» онлайн - страница 30
Натали Саррот
САМОДЕРЖЕЦ. Не создавай проблем.
ВРАЧ. У них фобия на плоть.
ПАЛЕОГРАФ. Фобия безумная.
ВРАЧ. И, ни слова не говоря, они набрасываются.
ПАЛЕОГРАФ. Набрасываются на плоть как звери, чтобы укусить и заняться любовью.
НЕРЕБИС. У него есть намордник, я надеюсь.
САМОДЕРЖЕЦ
НЕРЕБИС. Как — обитель? Никогда! Я слишком обожаю плавать, бегать, забавляться.
САМОДЕРЖЕЦ. Тебя ждет обитель. Ну, или как будто. Этот конь-католик будет орать похуже, чем осел, если унюхает наш скептицизм. Сейчас не время. Мы имеем дело с одержимыми. Вся западная конюшня на нас катится. Ведь Византия, к сожалению, простирается между с одного боку Туренью, Лотарингией, Аквитанией, а с другого — Гробом.
ВРАЧ. Пусть же боги, если существуют, защитят наши сокровища!
САМОДЕРЖЕЦ
НЕРЕБИС. Если я глаза пониже, то рискую рассмотреть, чего мне видеть не надо.
САМОДЕРЖЕЦ. Тогда повыше. Смотри на ангелов.
НЕРЕБИС. Я вижу львов на потолке. Голова кружится.
САМОДЕРЖЕЦ. Помни! Келья! Чистота!
НЕРЕБИС. Надоело! История с бородой!
ПАЛЕОГРАФ. Да, наши бороды!
ВРАЧ. И правда! Наши бороды!
САМОДЕРЖЕЦ. Бороды наши, мужественные, величественные.
Самодержец, Врач и Палеограф прилаживают фальшивые бороды.
Запускайте!
КАПИТАН. И-го-го!
Входит Миртий, таща на себе всю сбрую своего коня. Похож на коня, вставшего на дыбы. Далее, предмет за предметом, расседлывает себя.
МИРТИЙ. Я возвращаю антропоморфность.
ПАЛЕОГРАФ. Антропоморфность. Он знает греческий.
ВРАЧ. Он знает греческий. Не было бы грозы!
МИРТИЙ
САМОДЕРЖЕЦ …Ровно в три часа…
МИРТИЙ. Вам это известно? Ваши стражники, конечно?
САМОДЕРЖЕЦ. Нет, мой здравый смысл. Продолжайте.
МИРТИЙ. Я пришпоривал. Хотелось быть здесь засветло. И вдруг Буребаклан свалился. Конь заморенный — не жилец. И я добил его. Довольно нежно. У основания одного из ваших дерев с маслом. Нагрузился… Я довольно крепок… Нагрузил на себя седло-нагрудник-удила-подхвостник-стремена-попону и направился на поиски другого скакуна… Но повстречал лишь юных дев. Они с легкостью несли на голове алебастровые амфоры, удерживая их в равновесии. Так, лье за лье, я гнал со все большей скоростью. В конце я уже галопировал. Я — рыцарь Миртий, вольный арендатор у барона д’Арьежа Дыруляка, вассала графа Тулузского. Братья-христиане, в рамках нашей общей троицы приветствую вас от имени папы Урбана и моих сюзеренов, кои без страха и упрека сбираются против сарацин.