Читать «Супергрустная история настоящей любви» онлайн - страница 181

Ладно, мой маленький императорский пингвин, мне, похоже, предстоят трудовые выходные, внутренние дела «Штатлинг», но каждую седьмую минуту я смотрю в потолок или в пол, представляя твое открытое честное лицо, и в эти минуты я совершенно безмятежен и совершенно влюблен.

Юни-сон — Юни-сон:

Это я пишу для себя. Однажды я захочу вспомнить этот день и примириться с тем, что собираюсь сделать.

Вся моя жизнь была полна сомнений. Но теперь им места нет. Я сознаю, что для таких решений слишком молода, но деваться некуда.

Иногда я скучаю по Италии. Хочется быть чужаком без никаких связей. Может, Америки скоро не станет, но ведь я никогда и не была американкой. Это все показуха. Я всегда была кореянкой из корейской семьи, поступала, как все корейцы, и горжусь тем, что это означает. Это означает, что, в отличие от многих людей вокруг, я знаю, кто я.

Проф. Марго по Настойчивости говорила: «Тебе ДОЗВОЛЕНО быть счастливой, Юнис». Какая идиотская американская идея. Каждый раз, подумывая наложить на себя руки в общаге, я вспоминала слова проф. Марго и давай хохотать. Тебе ДОЗВОЛЕНО быть счастливой. Ха! Ленни вечно цитирует одного парня, зовут Фройд, он был психиатр и говорил, что максимум, на что мы можем рассчитывать, — превратить все наше чокнутое горе и все дерьмо наших родителей в обычное несчастье. Я подписываюсь.

Я это чувствую, просыпаясь рядом с Джоши. И еще немножко волнуюсь. Мы с мсье Коганом отрабатывали мазки, и у Джоши было такое сосредоточенное лицо — просто невероятно. Нижняя губа отвисла, как у мальчика маленького, и он так осторожно дышал, как будто в мире ничего нет важнее этих мазков. Есть в этом какая-то сила — в умении все от себя отпустить и сконцентрироваться на том, что снаружи. Наверное, у Джоши в жизни было много счастья, и он знает, что с ним делать.

А потом он заметил, что я смотрю, и улыбнулся, как мальчишка, и втянул губу, чтобы выглядеть на свои годы, чего он, по-моему, больше не умеет. И я подумала: ну ладно, я уйду от Ленни и всю жизнь буду просыпаться рядом с Джоши, буду стареть, а он молодеть. Как-то это правильно. Типа, это мое наказание. Утро, день, ночь, секс, ужин, шопинг, чем бы мы ни занимались, Джоши меня не обламывает, но и не наоборот. Я просто хочу вместе с ним отрабатывать мазки и слушать это ровное-ровное дыхание. У него есть старые шлепанцы, которые аккуратно стоят у кровати, чтоб он с утра первым делом в них влез, только они ему велики. Он в них шаркает, как старик. И вот это я могу исправить. Я могу его исправить. Я так рада, что он прислушивается к критике. Первым делом надо ОБЯЗАТЕЛЬНО раздобыть ему новые шлепанцы. Наверное, я с Джоши — как моя мать, только мне больше повезло. Ну, как у Фройда: обычное несчастье.

Ленни. Простит ли он меня?

Временами мне кажется, будто я какой-то мусороперерабатывающий комбинат — разные люди через меня передают друг другу любовь, ненависть, соблазнение, влечение, отвращение, все-все. Я бы хотела быть сильнее, увереннее в себе, чтобы всю жизнь провести рядом с таким, как Ленни. Потому что у него тоже есть сила — не такая, как у Джоши. У него сила милых рыбьих рук. У него сила — сунуться носом мне в волосы и сказать, что вот теперь он дома. У него сила плакать, когда я у него отсасываю. Ленни вообще КТО? КТО так делает? Кто еще мне так откроется? Да никто. Потому что это риск. Ленни — рисковый человек. Джоши сильнее, но Ленни гораздо рисковее.