Читать «Супергрустная история настоящей любви» онлайн - страница 178

Отец подвел меня к пустой полке, где раньше стояли упаковки тагамета.

— Позорно, — сказал он по-русски. — Больные и старики больше никого не волнуют.

В отделе выпечки мама толкала какой-то старой итальянке гневную речь об ассорти из кексов и бисквитов «Мешай-и-Сочетай», стоившем непомерные восемнадцать юаней.

— Давай купим, мам, — сказал я, помня, что она неравнодушна к сладкому. — Я за все заплачу.

— Нет, Ленечка, — сказала она. — Тебе нужно откладывать на будущее. Для Юнис, не забывай. Давай хоть поищем ценники с красными кружочками.

— Давай посмотрим, нет ли свежих овощей, — сказал я. — Вам нужна здоровая пища. Без искусственных и острых добавок. Иначе папе не поможет никакой тагамет.

Но свежих овощей не оказалось; большую часть продуктов давно поставляли в Нью-Йорк. Мы загрузили тележки коробками сырных шариков по двадцать восемь унций (красный кружок плюс 20-процентная скидка) и пожизненным запасом сельтерской — в итоге она оказалась дешевле «воды из чистого места», которую за четыре юаня продавали вместо суси. Я катал тележку по проходам. Витрина для омаров («Еще свежёе — и живые!») не только не содержала омаров, но лишилась стеклянной стенки. В хозтоварах мама купила новые швабры и веники, а я раздобыл в пекарне пристойный на вид цельнозерновой хлеб и купил отцу десять фунтов поджарых грудок индейки.

— Берите свежие помидоры с огорода, грудку и цельнозерновой хлеб, делайте сэндвичи, — проинструктировал я. — Горчица, а не майонез, в ней меньше холестерина.

— Спасибо, сыночек, — сказал отец.

— Заботишься ты о нас, — по-русски сказала мама, слегка прослезившись и гладя новую швабру по макушке.

Я вспыхнул и отвернулся, желая их любви, но не приближаясь, боясь, как бы они снова не сделали мне больно. Там, откуда приехали мои родители, открытость означает слабость, приглашение дать в морду. Окажешься в их объятиях — не факт, что спасешься.

Я уплатил триста с лишним юаней на единственной работающей кассе и помог отцу загрузить сумки в джип. Мы уже собрались домой, и тут на севере грохнул взрыв. Люди Палатино наставили стволы в абсолютно голубое небо. Отец схватил маму — так обнимает женщину настоящий мужчина.

— Нигерийцы, — сказал он, махнув рукой в сторону Саффолка. — Не волнуйся, Галя. На баскетбольном поле их побил и сейчас побью. Задушу голыми руками. — И он показал нам сильные маленькие руки, которые по вторникам и четвергам забрасывали мячи в корзину.

— Дались вам эти нигерийцы, — брякнул я. — Сколько вообще нигерийцев по эту сторону океана?

Отец рассмеялся и взъерошил мне остатки волос.