Читать «Супергрустная история настоящей любви» онлайн - страница 144

Они небогаты, мои Вишну и Грейс, — дом купили почти за гроши два года назад, когда последний кризис достиг пика, и в жилище царил бардак, хотя ребенок еще не родился: груды сломанной шейкерской мебели, которую Вишну все некогда починить, горы весьма пахучих книг из иной жизни, которые он никогда не прочтет. Вишну стоял на задней веранде — жарил тофу на гриле и мешал овощи. Веранда приподнимала их обиталище над приземленной рутиной, в июльской жаре проступал далекий центральный Манхэттен, и силуэт небоскребов на горизонте смотрелся поношенным, усталым и явно нуждался в помывке. Мы с Вишну изобразили негри-тосское объятие и охлопали друг друга по спинам. Я крутился рядом с другом, болтая крайне осторожно, будто с женщиной в баре во времена одинокой молодости, а Юнис робко стояла в стороне, сжимая в кулаке бокал с каким-то пино.

«КризисНет»: Задолженность кредитного рынка превысила отметку в 100 триллионов северных евро.

Вот и думай, что это значит. Вишну отсутствующе глядел в никуда; на гриле корнеплод провалился сквозь решетку и тихонько фыркнул.

Веранда заполнялась. Пришел Ной, румяный и утомленный летом, однако готовый конферировать объявление о скором приходе в наш странный мир дочки Вишну и Грейс, с рождения в долгах с ног до головы; явилась Эми Гринберг, наш штатный комик, — она как безумная сливала свой «Животный час», периодически заходясь хохотом и плохо скрывая досаду, ибо Ной не планировал ее обрюхатить и ей оставалась только бешеная карьера.

Мои друзья. Дорогие мои. Мы болтали обо всем, что дарило нам молодость, грустно-весело, как все люди под сорок, а Эми передавала по кругу настоящий косяк, влажный, из палок — такие бывают только у Медийщиков. Я попытался завлечь к нам Юнис, но она в основном держалась в углу со своим эппэрэтом, и ее потрясающее вечернее платье было точно из старого кино — надменная принцесса, которую понимает лишь один человек на свете.

К ней подошел Ной, принялся очаровывать в стиле ретро («Как делишки, дамочка?»), и я видел, как ее губы лепят короткие слоги понимания, одобрения, смертельный румянец сыпью покрывает блестящую шею, но говорила Юнис так тихо, что я ни слова не разобрал — все заглушалось плевками овощей, чернеющих на огне, и хоровым смехом старых друзей.

Приходили другие люди: еврейские и индийские коллеги Грейс, адвокатессы из Розницы, с легкостью переключавшиеся между режимами «дружелюбие» и «суровость», «молчание» и «взрыв»; по-летнему красивые бывшие девушки Вишну, которые до сих пор поддерживают с ним отношения, потому что он такой прекрасный парень; и толпа наших однокашников из Нью-йоркского универа, в основном ловкие Кредитные кренделя — один, с модным ирокезом и жемчужной серьгой, пытался перещеголять Ноя в оглушительности и авторитетности.