Читать «Берегите живых сыновей» онлайн - страница 4

Барбарисов. Я могу обманывать всех, кроме Даши.

Ковалев (пробегая глазами телеграмму; Голлю) . Вот тоже судьба... Борис, Дашин брат. С первого курса ушел на фронт. В сорок первом под Смоленском контужен в танке. Без сознания попал в плен. Выжил. Фашистские лагеря. Работал в автомастерских. Познакомился с девчушкой с Украины. Бежали в Швейцарию. В поезде схватила полиция. Били их. Сильно били. Снова концлагеря. Потеряли друг друга...

Голль. Потеряли, но не навсегда.

Ковалев. Нашли... После войны. Американцы освободили Бориса, отправили в Швецию, в свой лагерь.

Голль. А сейчас?

Ковалев. В Харькове, начальник участка на машиностроительном заводе.

Голль (с нажимом) . Имел возможность учиться после всех лагерей?

Ковалев (неохотно) . С учебой вышло не очень складно.

Голль. Не принимали?

Ковалев. Заочный техникум закончил.

Голль. Попал под колесико. (Тепляшину.) Как вы считаете, генерал?

Корниенко (входя) . Здравствуйте, товарищи.

Барбарисов (поднимаясь) . Валентина Алексеевна, вас, как всегда, не хватает.

Корниенко. Ах, Михал Михалыч, вы все еще в строю?

Барбарисов. Старая гвардия не сдается.

Корниенко. Сдается, сдается.

Барбарисов. Если и сдается, то только перед вами.

Корниенко. Могу еще поверить генералу, но не врачу.

Барбарисов. Генералитет хранит гордое молчание.

Тепляшин. Генералитет еще не старая гвардия.

Барбарисов. Вы сегодня удивительно красивая...

Корниенко. А цветы?

Барбарисов. Тюльпаны, Валечка. (Уходит из комнаты.)

Ковалев. Сережа, медицина действует более решительно. (Корниенко.) Борис приезжает.

Корниенко (обрадованно) . Брат? Когда?

Ковалев. С Наталкой... Сегодня...

Барбарисов (входит, освобождая букет тюльпанов от бумаги) . Подвяли частично, но, если окунуть в воду, примут естественный вид. (Отдает цветы Корниенко.)

Ковалев. Знает, что тюльпаны любишь.

Барбарисов. Угадывать желания красивых женщин — мое призвание.

Корниенко. Сергей Васильевич, что же вы разрешаете себя обгонять?

Тепляшин. Не верьте терапевтам, — бывает, они подносят пилюли.

Корниенко. Пилюли подносят и терапевтам, но тюльпаны я все же люблю... (Барбарисову.) Держите цветы, идемте.

Барбарисов (с чувством превосходства) . Так-то, генерал. (Уходит с Корниенко.)

Ковалев. Самое обидное для доктора — все усилия напрасны.

Голль. Удивительно хороша.

Ковалев. Это, кажется, видят все, кроме Сергея.

Тепляшин. Я тоже не лишен зрения.

Ковалев (Голлю) . Все хочу женить его. И — напрасно.

Голль (Тепляшину) . Я бы на вашем месте женился.

Тепляшин. А что же вам мешает? Женитесь.

Голль. Годы, дорогой генерал. Прожитые годы и несчастья.

Ковалев (Голлю) . Вы играете на скрипке?

Голль. Вы считаете, что я скриплю?

Ковалев. Именно. (Вскрывает письмо. Читает. Тепляшину.) Пишет Родичев. Нынешний секретарь обкома.

Голль. Тот, что занял ваше место?

Ковалев (с досадой) . Он занял не мое место, а место секретаря обкома.

Голль. И у вас нет на него никакой личной обиды?

Ковалев (усмехаясь) . Вы все-таки скрипач, Федор Федорович.

Голль. К сожалению, не первая скрипка.

Тепляшин. Для вашей скрипки, пожалуй, ансамбля не соберешь.

Голль. Почему же? Если проявить некоторые усилия... (Ковалеву.) Все-таки не верю, что вам безразлично.