Читать «Запятнанная биография (сборник)» онлайн - страница 115

— Как здорово! Не нужно решать, просто посмотреть в книжке. А в чем твое открытие?

— Я применил преобразование Лапласа.

— Вот сейчас?

— Нет, давно…

— А…

— Ты разочарована? А я за эту работу в двадцать лет получил Ста… Государственную премию.

— Олег говорил.

— Что говорил?

— Что-то про уравнения Вольты.

— Вольтерра. Интересно, что же он говорил?

— Что премию получил. А что ты с нею сделал?

— Ею очень хорошо распорядилась моя жена. Так что, деточка, ее уже нет давным-давно, если тебя это интересует. Прошла вечность.

— Меня интересует, как ты стал знаменитым. Меня интересует все, что касается тебя, но меньше всего твои сбережения.

Я тогда была еще смелой, еще могла так говорить. Мне казалось, что имею право на эту смелость. Много же времени мне понадобилось, чтоб понять наконец, что никаких прав то, что происходило с нами под портретом женщины в лебединых перьях, мне не дает. Но тогда еще не знала.

— Расскажи про то, как премию получил. Ты был счастлив? Где ты жил? В общежитии?

— Знаешь, пожалуй, пора вставать. — Поднялся рывком. У него были неожиданно резкие для его большого тела движения. Взял с пола майку.

— А когда-нибудь расскажешь?

— Какой смысл? Ты не поймешь. Прошла вечность.

— Я же поняла про группы.

— Повтори, — обернулся с любопытством.

— Ну, есть такие формулы для уравнений, чтоб только подставлять коэффициенты и решать. Абель говорил, что для пятой степени такой формулы нет.

— Умница.

Блеснула в улыбке золотая коронка.

— Ах ты ж умница! И очень красива сейчас. Очень.

И все началось снова. Но теперь я не видела и не слышала ничего, даже долгие звонки доносились словно через вату. Кто-то звонил — настойчиво, терпеливо ждал за дверью и снова звонил. И я ждала тоже, потому что приближалось, приближалось…

— Яоя… — возле моего уха.

— Что?!

— Я люблю тебя.

Я не поняла, так неожиданны были эти слова. И так глубока моя глухота.

— Что, что? — переспросила каким-то глухим вороньим голосом.

Но он не расслышал, потянулся за очками, щелкнул выключателем.

Теперь, когда квартира блистает чистотой и порядком, по латышским правилам полагаются цветы. Совсем немного — по три штуки в маленькие глиняные вазочки. Вазочки есть, а цветы во дворе. Красивые цветы, душистый горошек, ромашки. Но пойти нарвать боязно. Что подумают жильцы нижнего этажа? Может, Янису Робертовичу будет неприятно, что хозяйничала так смело. Ключ оставила под половиком, как договорились. Я честно заработала пятнадцать рублей. Облазила все углы, никакой халтуры — самый придирчивый взгляд не найдет потаенной пыли. Ванну отдраила «Гигиеной», в кухне перемыла с содой все шкафчики, чтоб черные жучки не завелись, не забыла жирные противни вытащить из плиты, отскрести от подгорелых остатков. Что еще? Холодильник разморозила, кухонные тряпки выстирала. «Ничего себе мысли. Знал бы вот этот, с портфелем, что посторонился на узком тротуаре, оглядел внимательно, знал бы, о чем думаю…»

Усталая поденщица возвращается на закате домой.

Прекрасный вечер. На пляже, наверное, большое гуляние. После ненастных дней вышли себя показать, других посмотреть. Аркадия Райкина, например. Дайна говорила, что он каждый год здесь отдыхает, и его можно увидеть на пляже вечером.