Читать «Закат и падение Римской империи. Том 7» онлайн - страница 40

I. Ватикан был самым натуральным убежищем для свергнутого с престола латинского императора, и папа Урбан Четвертый, выказывавший сострадание к несчастьям Балдуина, по-видимому, намеревался вступиться за его права. Он приказал проповедовать Крестовый поход против греческих еретиков, обещая полное отпущение грехов; он отлучил от церкви союзников и приверженцев этих еретиков, просил Людовика Девятого вступиться за его родственника и потребовал десятой доли церковных доходов Франции и Англии для покрытия расходов этой священной войны. Хитрый Михаил, внимательно наблюдавший за подымавшейся с Запада бурей, старался приостановить или ослабить неприязненные действия папы путем отправки смиренных посольств и почтительных писем; при этом он намекал на то, что заключение мира послужит подготовкой для примирения двух церквей и для подчинения восточной церкви папскому верховенству. Римское правительство не поддалось на такой грубый обман, и Михаилу отвечали, что сыновнее раскаяние должно предшествовать отцовскому помилованию и что только одна вера (какое двусмысленное слово) могла служить основой для дружбы и для союза. После разных отсрочек и отговорок приближение опасности и настойчивость Григория Десятого принудили Михаила вступить в более серьезные переговоры; он стал ссылаться на пример великого Ватацеса, а греческое духовенство, понимавшее намерения своего государя, не встревожилось от первых шагов к примирению и к изъявлению покорности. Но когда Михаил стал торопиться с заключением договора, оно решительно объявило, что латины были еретики, хотя и не по имени, но на самом деле, и что оно чувствует отвращение к этим иноземцам как к самой гнусной и самой презренной части человеческого рода. Императору пришлось подкупать и застращивать самых популярных епископов и склонять их поодиночке на свою сторону, ссылаясь то на христианское милосердие, то на общественную пользу. Тексты отцов церкви и военные силы франков были взвешены на весах теологии и политики, и самые умеренные из членов духовенства были доведены до сознания, что можно было, не одобряя прибавки к никейскому символу веры, согласовать противоположные учения об исхождении св. Духа от Отца через Сына и об исхождении св. Духа от Отца и Сына и объяснить их в одном и том же правильном и католическом смысле. Учение о верховенстве папы было не так трудно понять, но было не легко ему подчиниться; впрочем, Михаил доказывал своим монахам и епископам, что они могут признавать римского епископа лишь по имени первым из Патриархов и что, живя в большом от него отдалении, могут охранять свободу восточной церкви от вредных последствий права апелляции. Он заявил, что скорее пожертвует своей жизнью и своим престолом, чем откажется от малейшей доли православных верований или национальной независимости, и это заявление было скреплено золотою буллой.