Читать «Закат и падение Римской империи. Том 7» онлайн - страница 38

Созданные этим отлучением от церкви опасности и скандал не прекращались в течение более трех лет, пока время и раскаяние преступника не смягчили народного негодования и пока высшее духовенство не стало осуждать Арсения за непреклонность, столь несогласную с тем беспредельным милосердием, которому поучает Евангелие. Император стал с коварством намекать на то, что, если к нему по-прежнему не будут снисходительны в его собственных владениях, он постарается найти более снисходительного судью в римском первосвященнике; но было гораздо более удобно и гораздо более целесообразно найти или создать такого судью в начальнике византийской церкви. Имя Арсения приплели к каким-то неясным слухам об открытии заговора между недовольными; в его возведении на патриаршеский престол и в его управлении нашли какие-то неправильности, которые нельзя было оставлять безнаказанными; собрание епископов постановило приговор о его низложении, и он был отправлен под военным конвоем на один из маленьких островов Пропонтиды. Перед своим отправлением в ссылку он внезапно потребовал, чтобы была сделана строгая проверка церковных сокровищ; он хвастался тем, что все его богатство, состоявшее из трех золотых монет, было приобретено переписыванием псалмов, ни на минуту не отрекался от свободы своих убеждений и до последнего издыхания отказывал в помиловании, которого просил царственный преступник. После некоторых колебаний на византийский патриаршеский престол был возведен адрианопольский епископ Григорий; но его авторитет оказался недостаточным для отпущения императорских грехов, и это важное дело было возложено на пользовавшегося общим уважением монаха Иосифа. Это назидательное зрелище было устроено в присутствии сената и народа; после шестилетнего отлучения от церкви смиренный кающийся был снова принят в общество верующих, а человеколюбие было удовлетворено тем, что император обязался в доказательство своего раскаяния мягче обходиться с содержавшимся в заключении Ласкарисом. Но мужество Арсения перешло к той могущественной партии недовольных, которая образовалась из монахов и лиц духовного звания и которая упорно придерживалась раскола в течение более сорока восьми лет. Михаил и его сын относились к убеждениям этих недовольных с осторожностью и с уважением, и примирение с последователями Арсения сделалось предметом серьезных забот и для церкви, и для государства. Со свойственной фанатикам самоуверенностью они предложили доказать основательность своих убеждений посредством совершения чуда, и когда две бумаги с изложением их собственных мнений и мнений их противников были брошены в пылавшую жаровню, они ожидали, что пламя пощадит католическую истину. Увы! обе бумаги были уничтожены неразборчивым пламенем, а это неожиданное обстоятельство, восстановив согласие на один день, продлило ссору, не прекращавшуюся при жизни целого поколения. Окончательный мирный договор засвидетельствовал победу последователей Арсения; духовенство воздержалось в течение сорока дней от исполнения церковных обязанностей; на мирян была наложена легкая эпитимия; тело Арсения было положено в святилище, а монарху и народу были отпущены грехи их отцов от имени усопшего святого.