Читать «Закат и падение Римской империи. Том 7» онлайн - страница 271

II. Писатели всех наций, приписывавшие разрушение римских памятников готам и христианам, не потрудились расследовать, в какой мере те и другие были воодушевлены жаждой разрушения и в какой мере они располагали средствами и свободным временем для удовлетворения этой жажды. В предшествующих томах этой истории я описал торжество варварства и религии, а теперь вкратце укажу на действительную или воображаемую связь между этим торжеством и разрушением Рима. Наша фантазия способна создать или усвоить приятный для нее вымысел, будто готы и вандалы вышли из Скандинавии, горя желанием отомстить за бегство Одина, разорвать цепи, наложенные на человеческий род, и наказать притеснителей, будто они намеревались сжечь памятники классической литературы и ввести свою национальную архитектуру взамен полуразрушившихся сооружений тосканского стиля и коринфского. Но на самом деле северные завоеватели не были ни достаточно дики, ни достаточно просвещенны, чтобы замышлять такие опустошения и такое отмщение. Скифские и германские пастухи воспитались на службе в римских армиях, от которых научились дисциплине и с которыми вступили в борьбу, потому что знали их слабость; вместе с знанием латинского языка они усвоили привычку уважать римское имя и права Рима на верховенство, и хотя они не были способны вступать в соперничество с искусствами и литературными произведениями более просвещенной эпохи, они были более склонны восхищаться этими произведениями, чем задумывать их уничтожение. Во время непродолжительного обладания богатой и не оказывавшей никакого сопротивления столицей солдаты Алариха и Гейзериха давали полную волю страстям, свойственным победоносной армии; предаваясь необузданному удовлетворению сладострастия или жестокосердия, они искали таких богатств, которые нетрудно унести с собой, а бесплодное разрушение зданий, воздвигнутых консулами и цезарями, не могло ни льстить их гордости, ни доставлять им удовольствие. К тому же они дорожили каждой минутой: готы очистили Рим на шестой день после своего вступления, а вандалы — на пятнадцатый, и хотя несравненно труднее строить, чем разрушать, от их быстрого нашествия едва ли много пострадали прочные древние постройки. Не лишним будет напомнить, что и Аларих, и Гензерих, по-видимому, были расположены щадить римские здания, что под благотворным управлением Феодориха прочность и красота этих зданий оставались неприкосновенными и что минутное ожесточение Тотилы было обезоружено и его собственной совестью, и советами его друзей и врагов. Обвинение, необосновано взведенное на варваров, может быть перенесено на римских католиков. Статуи, алтари и капища демонов внушали им отвращение, и потому понятно, что, когда они сделались полными хозяевами Рима, они с усердием и с настойчивостью стали уничтожать все, что напоминало об идолопоклонстве их предков. Разрушение восточных храмов могло служить для них достойным подражания примером, а для нас может служить аргументом, подкрепляющим наше мнение, и нет ничего неправдоподобного в том, что в этом разрушении некоторая доля вины или заслуга принадлежала римским новообращенным. Впрочем, их отвращение ограничивалось памятниками языческого суеверия, а светские здания, предназначенные для деловых занятий или для публичных увеселений, могли оставаться невредимыми, не оскорбляя ничьих верований и не причиняя никакого скандала. Новая религия была введена не шумно выраженной народной волей, а декретами императоров и сената, и потому, что этого требовал дух времени. В среде христианских иерархий самыми благоразумными и менее всех зараженными фанатизмом обыкновенно были римские епископы, и нет никаких положительных обвинений, которые можно бы было противопоставить той заслуге, что эти епископы сберегли великолепное здание Пантеона, превратив его в христианский храм.