Читать «Закат и падение Римской империи. Том 7» онлайн - страница 236

Не обнажая своего меча, граф Пипин восстановил владычество аристократии и церкви; было приступлено к избранию трех сенаторов, между которыми первое место занял легат, а его двое товарищей были выбраны между представителями двух соперничавших родов Колонна и Орсини. Постановления трибуна были отменены, и сам он был лишен покровительства законов; но его имя еще внушало такой страх, что бароны три дня не решались войти в город, а Риенци пробыл немного дольше месяца в замке св. Ангела, откуда спокойно удалился, тщетно попытавшись воодушевить римлян прежней преданностью и прежним мужеством. Их мечты о свободе и о владычестве исчезли; они так упали духом, что были готовы подчиниться рабству, лишь бы только оно смягчалось внутренним спокойствием и порядком, и едва ли обратили внимание на то, что новые сенаторы получили свои полномочия от папского правительства и что переустройство республики было поручено четырем кардиналам, облеченным диктаторской властью. Рим снова сделался свидетелем кровавых распрей между баронами, ненавидевшими друг друга и презиравшими народные общины; их крепости то заново строились в городе и в окрестностях, то подвергались разрушению, а мирные граждане, точно стадо баранов (говорит флорентийский историк), пожирались этими жадными волками. Но когда гордость и корыстолюбие баронов истощили терпение римлян, община Девы Марии вступилась за республику или отомстила за нее; из Капитолия снова раздался звон колокола; собравшимися с оружием в руках аристократами овладел страх в присутствии безоружной народной толпы, и один из двух сенаторов — Колонна — спасся, выскочив из дворца в окно, а другой — Орсини — был побит каменьями у подножия алтаря. Опасную должность трибуна занимали один вслед за другим два плебея: Черрони и Барончелли. Кроткий нрав Черрони не соответствовал требованиям того времени; после слабой борьбы он удалился в сельское уединение с прекрасной репутацией и с честно приобретенным состоянием. Барончелли, у которого не было ни красноречия, ни гениальной даровитости, отличался энергичным характером; он выражался языком патриота и шел по стопам тиранов; его недоверие было смертным приговором, а его собственная смерть была возмездием за его жестокости. Среди общественных бедствий римляне позабыли о преступлениях Риенци и стали сожалеть о спокойствии и благоденствии, которыми наслаждались при добром порядке.