Читать «Вся моя жизнь: стихотворения, воспоминания об отце» онлайн - страница 10

Татьяна Даниловна Ратгауз

ПОСВЯЩЕНИЕ(Моей матери)

Был странным сумраком пронизан, Как сквозняком осенним, дом, И страх, стекая по карнизам, За серым исходил стеклом. И только лиц знакомых пятна Мне улыбались, уходя, Шепча обрывки слов, невнятных В тревожном шорохе дождя. И я сказала плача: — Мама, Не уходи; мне долго ждать. — Поникли тени в тусклых рамах, И маятник метнулся вспять. А этим утром — исцеленье От темных тягостных утрат. На окнах розовые тени Стадами солнечных ягнят. А в горле песенка простая: Ты не ушла. И птичья трель. И белым голубем слетает Письмо на смятую постель.

(Рига, сентябрь 1936 «Меч». 26.VI.1938)

Памяти моего отца

Ты ушел. Не откроются двери. Тих и темен последний твой дом. Неизведанных верст не измерить. Не поведать о самом больном. Не мечтать о немыслимой встрече И принять неизбежность разлук. Я не плачу. Не ляжет на плечи Тень усталых и ласковых рук. Но как сон к моему изголовью Ты подходишь, по-новому тих, И своею огромной любовью Согреваешь как солнце мой стих.

«В халате белом. Глаз не отвести…»

В халате белом. Глаз не отвести От рук, или от губ — не все равно ли? — (И для меня настанет этот час.) Не крикнуть, в холоде спокойных глаз Читая приговор, незыблемый — до боли — Все мысли преградив и все пути. А эта комната (палата, кабинет)… По-старому удушлив здесь порядок; Как будто все — как было на земле. Все так же воробьи судачат о тепле; (Как странно: больше воробьев не надо! Тепла и неба тоже больше нет.) О, боль, о, удивленье без границ: И я? Я — тоже? Тоже? — Неужели? И жалости неистовый прилив — К себе, к земле; но, руки опустив (Они, как сердце, сразу опустели), Все вдруг понять и пасть покорно ниц.

(1.5.1938. Рига)

ВЕСЕННЯЯ ТРЕВОГА

Как от берега, мысли отчалили, Я в тревоге осталась одна. Только ветер дышал опечаленно В дождевую завесу окна. Это — Муза Далекого Странствия Покидала взволнованный дом. Пробуждала заглохшие станции — Как свирелью — томящим свистком. Отправлялась в далекое плаванье, Под томительный шепот весны, Покидая угарные гавани, Оставляя тревоги и сны. И, меня заразившая песнею, С первой птицей звенела она, — Что на свете всех весен чудеснее, Голубая земная весна.