Читать «Газель с золотыми копытцами» онлайн - страница 233

Посадили вора в тюрьму. Шли дни за днями, сидит он в заключении. А приятель тем временем продал коня, продал уздечку и седло, а половину вырученной суммы передал жене узника.

Через какое-то время, когда разговоры о краже стали утихать и дело казалось забытым, вор, находившийся на свободе, в один из дней, отведенных для посещений заключенных, отправился в тюрьму на свидание со своим приятелем. Когда он увидел своего дружка в окружении тюремных стражников, ему показалось, что тот ему подмигивает: я, мол, ни в чем не признался, смотри, не проговорись и ты. Тогда он громко сказал:

— Друг мой, я хочу, чтобы ты знал: четверка стала сороковкой, подтяни и отпусти — десяткой, подними и положи — двадцаткой, тридцать пять досталось хозяйке.

И стало тому ясно, что конь продан за сорок динаров, уздечка — за десять, седло — за двадцать, и что половина всех денег передана его жене. Стражники же так ничего и не поняли.

Вот до чего хитроумны были два вора.

Султан и сапожник

Жил некогда султан. Он любил порой походить по улицам города, остановить встречного простолюдина, поговорить с ним без всяких церемоний или побывать на запруженном народом базаре, потолковать с купцами и торговцами скотом.

Он надеялся таким образом вызнать, верен ли народ трону, доволен или нет его правлением. Но вазир строго-настрого предупредил подданных, чтоб не докучали светлейшему своими бедами и невзгодами, и те счастливо улыбались султану, никогда не забывали поблагодарить его за все милости и выразить верноподданнические чувства.

Однажды султан решил тайно, не обнаруживая своей личности, походить по улицам города без вазира и других придворных из своей свиты. Вазир всячески отговаривал его от этой затеи. Такое приключение может угрожать опасностью для жизни султана, говорил он. Но султан был непреклонен.

— Если люди действительно довольны моим правлением, а не делают вид, что довольны, если они верны моему трону на деле, а не на словах, — заявил султан, — тогда я не вижу причин бояться за свою безопасность.

И вот, как только стемнело, султан набросил на плечи длинный темный плащ, закрыл лицо капюшоном и выскользнул из дворца.

Вскоре он оказался в одном из многолюдных кварталов города; прохожие грубо толкали его, некоторые даже не давали себе труда ответить на его вежливое приветствие.

Но султан тем не менее продолжал свой путь, его ухо тотчас улавливало, а острый взгляд схватывал все, что говорилось и делалось вокруг.

Однако султан избегал заходить в переполненные кофейни и харчевни, опасаясь, что вблизи его могут узнать, и предпочитал приветливый мрак глухих улочек, двери покинутых домов. Там он мог, притаившись, беспрепятственно слушать обрывки разговоров, долетавшие из открытых окон ярко освещенных домов богачей.

Но в голосах, которые он слышал, не было ни веселья, ни довольства. Одни просто ворчали, другие жаловались на убытки и несварение желудка, третьи грозили разводом женам или разрывом товарищества в торговле, а некоторые проклинали дьявола и высокие налоги. Но он не услышал ни слова хвалы или благодарности султану, шутки, смеха или песни.