Читать «Принцессы немецкие – судьбы русские» онлайн - страница 245

Той же ночью в своем дневнике, куда обычно записывал лишь самые краткие описания ежедневных событий, Николай написал:

Во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг… Уехал из Пскова в 1 час ночи с тяжелым чувством пережитого; кругом измена, и трусость, и обман.

Существовало старинное предание, будто если на трон взойдет царь Михаил II, Россия получит то, что было ее многовековой целью, – Константинополь. Кроме того, Англия и Франция, постоянно блокировавшие продвижение России на юг, к этому времени изменили позицию: в случае победы в войне России был обещан Константинополь. Но Михаил II от престола отрекся, возложив окончательное решение вопроса о том, оставаться ли России монархией или стать республикой, на Учредительное собрание. Судьба этого собрания известна. Кто не помнит ставшей хрестоматийной фразы: «Караул устал!»?

В войне Антанта победу одержала. Но без России. 28 июня 1919 года в Версальском дворце был торжественно подписан мирный договор. Страны-победительницы делили добычу. Об обещанном России Константинополе никто и не вспомнил, как и о почти двух миллионах русских солдат и офицеров, павших за общее дело. России на пиру победителей места не было. Ей досталось другое: ненависть, голод, кровь. Реки крови. Российскую империю победила революция.

Падение монархии было встречено ликованием. И в России, и на Западе, в обоих враждующих лагерях. Вильгельм II с восторгом воскликнул: «Это подлинный Божий дар для Германии!» (если бы знал, что в скором будущем ждет немецкую монархию и его самого!). Американский президент Вудро Вильсон заявил:

Прекрасные и обнадеживающие события произошли в последние недели в России. Самодержавие свергнуто, великий благородный русский народ присоединился во всем своем наивном величии и мощи к силам, которые борются за свободу на земном шаре, за справедливость и мир.

В Париже министр-социалист Альбер Тома восхищался: «Самая солнечная, самая праздничная, самая бескровная революция!». Пожалуй, один Морис Палеолог, чуть лучше знавший Россию, предостерегал:

Русская революция по существу архаична и разрушительна. Она может привести лишь к ужасной демагогии черни и солдатчины, к разрыву всех национальных связей и к полному развалу России… к варварству, ужасу и хаосу. Поддержка, которую вы оказываете крайним элементам, ускорит окончательную катастрофу.

Палеолога никто не слушал. Эйфория охватила весь мир, уже тогда гордо именовавший себя цивилизованным. Ему еще предстояло узнать, что это такое, «самая солнечная, самая праздничная революция»…

Поразительно, как всего за 23 года последней в России императорской чете удалось до такой степени подорвать престиж и династии, и монархии как таковой. В стране, привыкшей к Романовым, пережившей под их управлением не только множество бед и лишений, но никак не меньше грандиозных побед, одни радовались падению монархии, другие оставались равнодушными. В отчаянии были только родственники и кое-кто из приближенных.