Читать «"Заветные" сочинения Ивана Баркова» онлайн - страница 75
Иван Семенович Барков
А я скажу: она у девок молодых.
Спросили у одной — при мне то дело было:
— Кто еб тебя вчера? — Она на то: — Забыла.
Напрасно, муж, грустишь, что я с попом ебусь;
Безгрешна от того я, друг мой, становлюсь,
И ежели когда попу я подьебаю,
Тогда я и детей, и мужа вспоминаю.
Всегда с ним благодать мой осеняет лоб,
Или не знаешь ты: чиста пизда, поп ёб.
Дозволь, Клариса, мне списать с тебя портрет,
Который различать с тобой не будет свет,
Столь чрезвычайно он с тобою будет сходен.
Верь мне, что будет он тебе весьма угоден:
Я напишу его без кисти и чернил,
Так чтобы он во всем с тобою сходен был.
Но отгадай, чем мы портреты те рисуем?
Ответ Кларисы: — Хуем!
*
Ни глаз, ни рук, ни ног я сроду не имею,
А сделать образ чей я точно разумею.
Любим девицам я, но ими и презрен,
Всяк волю мне дает, но я и заключен.
Противу естества голодный бодр бываю,
А сытым будучи слабею, унываю.
На троне, на суде и в пропастях живу.
Рождаю я кого, того терзаю, рву.
Позорен именем, необходим делами,
Я грешен, но сижу в беседе и с попами.
Я твари всей отец, но я того и сын,
Притчиной бытия я коего один.
Хожу я в кладези, но их я напояю,
Я смертен, но, как свет стоит, не умираю.
Жечь суют меня в горн, но как меня ни суй,
Я точно все таков, каков и есмь: я
*
Ни пифин я, ни рак, ни зверь, ни черепаха,
Жилище мое — тьма, покров на мне — рубаха,
Не можно образ мой существенно списать,
Ниже подробно всех чудес моих понять;
Владычица сердец, я матерь всей природы,
Идут в мои врата все твари и народы.
Собою я сама хоть, правда, подла тварь,
Но перво всех меня целует всякий царь.
Гнушаются все мной, но я небесполезна,
Нельзя меня хоть есть, но вкусом я любезна,
И, тешучи других, я тешу и себя,
Рождаю целости я, целость погубя.
У женщин я живу, мущинами питаюсь,
Рождаю в свет я тех, я кем сама рождаюсь.
Не блещущая я планета иль звезда,
Но прежде всех меня зрит тварь. Но есть
*
Я рос и вырос
И на свет вылез,
Но только я не весь внаружу оголился,
Немного лишь с конца из ножи залупился.
Когда ж совсем готов, тоща от молодиц,
А паче от девиц
Любим живу от всех.
Я есмь
*
Мы в свете рождены, чтоб суетно трудиться,
Сует в нас суета прямая людям зрится;
Мы служим одному без мыслей плешаку,
Мущине лысому, мущине-дураку,
Который лишь живет, в корчмах чтоб прохлаждаться,
Мы, бедные, за ним должны туда ж таскаться,
С наружности стучать и ждать его в дверях,
Доколь он выдет вон, замаран весь в соплях,
И красен, как сукно, и мерзостью рыгает,
Нередко он и нас блевотиной марает.
В презренном завсегда бесприбыльном труде,
Не знаем, нужны ли на свете мы,
*
Коль есть я в существе, так есть между ворот,
Валит из коих весь и всех чинов народ,
Но входит только внутрь взлизастой в них мущина,
Которой озорник такой и дурачина,
Что трет меня собой в воротах, не глядит
И двум еще слугам толкать меня велит,
Но я не ябедник, во мне та добродетель;
Спроси, пожалуй, всех, бывал ли истец
*
Лежит на мне Ерила,
Я тело оголила
И ноги подняла,
Ярить себя дала.
Тепленька,
Тут мокренька,
Как зачал он юлить,
Как зачал он ярить,
И, выярив сытенька,
Нигде не гомозит,
