Читать «О драмах Чехова» онлайн - страница 6

И стремление к трудовой деятельности – лишь одна из многочисленных форм, в которые облекаются искания «новой» жизни в драмах Чехова. Искание «новизны» диктует чеховским героям мечты о грядущем царстве всечеловеческого счастья, о котором мы упомянули в прошлый раз. Искание новизны заставляет героев (в «Трех сестрах») рисовать в своем воображении каким-то эдемом картину жизни далекой столицы. Искания новизны заставляют их грезить о «здоровой сильной буре, которая идет, уже близко и скоро сдует с нашего общества лень, равнодушие, предубеждение к труду, гнилую скуку» [41] . Искания новизны, наконец, заставляют их создавать культ подвигов и жертв.

Все эти искания «новой» жизни остаются исканиями, все они не выходят из области смутных и туманных идеалов.

Когда чеховские герои делают попытку воплотить свои грезы о труде в конкретные образы, они ограничиваются одним неопределенным указанием на то, что их идеал может быть осуществлен на кирпичном заводе. Характеристики грядущего царства всечеловеческого счастья они не делают. Что именно делает далекую столицу обетованным эдемом, они не знают. Симптомы надвигающейся здоровой и сильной бури ими не выяснены.

Они ищут «новой» жизни, они веруют в «новую» жизнь, они стремятся к «новой» жизни, повинуясь, глазным образом, голосу инстинкта.

II

«Город наш существует уже двести лет, в нем сто тысяч жителей, и ни одного, который не был бы похож на других, ни одного мало-мальски заметного человека, который возбуждал бы зависть или страстное желание подражать ему… Только едят, пьют, спят, потом умирают… родятся другие и тоже едят, пьют, спят, и чтобы не отупеть от скуки, разнообразят жизнь свою гадкой сплетней, водкой, картами, сутяжничеством, и жены, обманывают мужей, а мужья лгут, делают вид, что ничего не видят, ничего не слышат, и неотразимо пошлое влияние гнетет детей, и они становятся такими же жалкими, похожими друг на друга мертвецами, как их отцы и матери»… [42]

Такова характеристика представителей «буржуазного» общества, фигурирующих в драмах г. Чехова. Если же прибавить к этому, что те из обитателей «мещанского» города, которые все-таки протестуют против мещанских идеалов, которые стремятся к «новой» жизни, все без исключения «едва начали жить, становятся скучны, серы, неинтересны, ленивы, равнодушны, бесполезны», а в более зрелом возрасте «утомленные», надорванные, надломленные, с тяжелой головой, с ленивой душой, без веры, без любви, без цели, как тени, скитаются среди людей и не знают: кто они, зачем живут, чего хотят», – то мы убедимся, что вся галерея персонажей чеховских драм сводится к сонму «мертвецов», неизменно «повторяющих друг друга».