Читать «Последний занавес» онлайн - страница 76

— Ну, ну, — прервала ее Трой, — глупости. Вы с Полом сделали то, на что имели полное право.

— Но мы были слишком жестоки. С этим вы не можете не согласиться. Мы причинили ему большое горе. Он сам это сказал.

Действительно, сэр Генри говорил это много раз, и с большим нажимом, и непонятно, что двигало им — злость или искреннее переживание. Тогда Трой решила зайти с другой стороны.

— По-моему, он смирился с этим, — сказала она.

— Да, но вчера вечером! — снова залилась слезами Фенелла. — Только подумать, что мы говорили о нем вчера вечером. В гостиной, после того как вы ушли. Все, кроме мамы и Пола. Тетя Милли сказала, что у него, возможно, приступ, а я — да пусть хоть помрет, мне, мол, все равно. Ужас! И наверное, он это почувствовал. Он вычеркнул из своего завещания тетю Полин и маму, меня с Полом из-за нашей помолвки и из-за того, как мы о ней объявили. Стало быть, сильно переживал.

«Завещание, — подумала Трой. — Боже правый, а ведь верно. Завещание!» И вслух сказала:

— Фенелла, он был стар. Я думаю, и, наверное, вы со мной согласитесь, что будущее не так уж много ему обещало. Так, может, и неплохо, что ушел он тогда, когда ему казалось, что все так превосходно устроилось. Застолье получилось замечательное.

— А как кончилось?

— О Господи, вы про это. Ну да, ну да.

— А может, оно, застолье это самое, его и убило. Эти жареные лангусты. Все так думают. А ведь доктор Уизерс предупреждал его. И никого с ним рядом не было. Он просто пошел к себе и умер.

— А доктор Уизерс?..

— Да. Он осмотрел его. Баркер сказал тете Милли, и она позвонила ему. Он говорит, это был жестокий приступ гастроэнтерита. Он говорит, приступ случился — скорее всего — вскоре после того, как дед лег. А как подумаешь, что в это самое время мы такие ужасные вещи говорили про него в гостиной, то просто в дрожь бросает. Все, кроме Седрика, а он про себя злорадствовал. Негодяй эдакий, он и сейчас злорадствует, если уж на то пошло.

Вдали глухо прозвучал гонг.

— Идите завтракать, — сказала Фенелла. — Я не могу.

— Нет, так не пойдет. Глотните хоть кофе немного.

Фенелла нервно стиснула руку Трой.

— Знаете, вы мне так нравитесь, — заговорила она. — Потому что вы другая, ни на кого из нас не похожи. Ладно, пошли.

Анкреды в трауре — зрелище сильное. Полин. Дездемона и Миллимент, уже сидевшие в столовой, все были в черных платьях. Взглянув на них, Трой вдруг сообразила, что сама-то, не подумав, надела красный свитер. Она произнесла слова соболезнования, прозвучавшие фальшиво. Дездемона молча сжала ей руку и отвернулась. Полин ошарашила, залившись слезами и порывисто поцеловав Трой. И уж совсем странно было видеть неулыбчивую и мертвенно-бледную Миллимент. Вошел Томас. Вид у него был растерянный.

— Доброе утро, — поклонился он Трой. — Ужасно, правда? Знаете, до сих пор не могу поверить. Остальные-то вроде смирились. Плачут и все такое прочее, а я не могу. Бедный папа. — Он посмотрел на сестер: — Вы совсем не едите. Полин, что тебе положить?

— О, Томас. — Полин сделала красноречивый жест.