Читать «Простодушное чтение» онлайн - страница 164

А почему из того, что реальность сама по себе негуманна, обязательно следует, что гуманизм нелеп и невозможен? А может, как раз наоборот? Ибо, если следовать предложенной бесами логике, мы, определив, например, зиму как время холода, должны будем признать нелепым, противоестественным разведение людьми огня.

Иными словами, можно ведь сказать и так: гуманность неизбежна именно по причинам – скажем так – ее дефицита в природе. Как, повторюсь, голод делает необходимым насыщение, как холод – согревание… и так далее.

Мне, естественно, возразят: некорректный переброс понятий из одного смыслового ряда в другой.

И я не буду спорить. Я просто хочу предложить другой подход к теме. Потому как «серегинский дискурс» в приложении к выбранному предмету рассмотрения кажется мне вполне бесовским. Или скажем помягче – некорректным. Ибо феномен человека – само явление человеческого разума и воли, то есть сам факт наличия у человека рефлексии по поводу собственного существования, – изначально выводит человека из того ряда явлений, которое бесы называет в своей статье реальностью. То есть сам факт рефлексии в подобном разговоре мы обязаны учитывать как часть реальности. Иначе о чем мы здесь говорим?

И, соответственно, – о первом, «антропологическом аргументе» бесов: о природе человека, которая сама по себе не включает и не может включать в себя комплекс гуманистических понятий. Да, если мы определим человека как только биологическую особь, разумеется, – не включает. О чем тут спорить? Но ведь человек – это, согласитесь, не совсем ведь животное. Человек, повторяю, уже по причине самого наличия у него рефлексии не вполне укладывается в исходное для серегинских бесов понятие реальности. Она, рефлексия, предполагает некую точку обзора, как бы находящуюся вне рамок этой «реальности». А кто может сказать, что знает, где расположена точка обзора, с которой человек смотрит на себя? (В конечном счете – только тот, кто действительно знает, откуда берется жизнь и куда она уходит; кто может из мертвого сделать живое. Но таковых не знаю. Мы только знаем о существовании этой точки, остальное – не нашего ума дело. Ответ религиозно мыслящих людей, который я могу предположить, лично меня отталкивает неизбежной в этих ситуациях попыткой думать за Бога, попыткой выстроить Бога по собственному подобию. А такой путь к Богу кажется мне таким же нелепым и безнадежным, как попытка поднять себя за волосы.)

Одна из сторон вот этой «вывихнутости» человека из нормальной «реальности» – это еще и то, что человеком человека делает жизнь в сообществе подобных себе. И для того, чтобы жить этим сообществом, не возвращаясь в состояние «двуногого без перьев», он обязан соблюдать некие общие для всех внутренние (нравственные) законы. А наличие системы этих законов в свою очередь делает неизбежным появление того комплекса понятий, который мы сегодня называем «гуманистическим». И, кстати, рождение этого комплекса «гуманистических понятий» и «кодификация» его законов произошли гораздо раньше, чем полагают бесы. Ну как минимум две тысячи лет назад, когда было сказано: «не убий, не укради», «поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой».