Читать «Простодушное чтение» онлайн - страница 102

Про нравственность и про мораль в книге Лейвич много. Тема для автора и ее подруг острая. Там свои нравственные установки, свои иерархии. Ну, например, секс отдельно – любовь отдельно. Проститутка не имеет права влюбляться. И так далее.

Может быть. Не знаю.

Меня-то в этой книге другое угнетало – четкое разделение секса и любви, восприятие секса исключительно как удовольствия, как некоего физиологического отправления, очень приятного, но не более того (я говорю уже не столько о самой книге Лейвич, сколько о транслируемом ею общем умонастроении). Секс, когда-то бывший одним из проявлений любовного чувства, отделяется от него окончательно. И, соответственно, начинает меняться содержание и самого понятия «любовь». Столетия «воспитания чувств», которым занималось, в частности, искусство, особого следа на нас, увы, не оставили. Слово «любовь» без какого-либо сопротивления закрепляется в сознании новых поколений исключительно в качестве отглагольного существительного (характерно в этом отношении название фильма «Займемся любовью»).

И очень трудно избавиться от ощущения, что идет процесс, который я бы назвал наступлением тотальной импотенции в сфере собственно любовного чувства.

Грустное зрелище.

Читая книгу Лейвич – повторяю, книгу честную и мужественную, – я, например, чувствовал себя еще и некоторой окаменелостью из тех времен, которым был еще внятен смысл написанного о проститутках и их клиентах Генрихом Бёллем:

...

«Я, кстати, так и не научился презирать клиентов подобных заведений, ибо совершенно не в состоянии презирать то, что по странному недоразумению принято называть „плотской любовью“, ведь и эта любовь – одна из сущностей святого причастия, и я питаю к ней такое же благоговение, что и к не освященному хлебу, который тоже частица тела Христова; разделение любви на так называемую плотскую и иную по меньшей мере спорно, чтобы не сказать недопустимо – и в той и в иной неизбежно присутствует хоть крохотная примесь своей противоположности».

Глупым быть глупо

Ева Берар. Бурная жизнь Ильи Эренбурга. М.: Новое литературное обозрение, 2009

Книга Евы Берар – это попытка французской (польского происхождения) исследовательницы воспроизвести историю жизни Ильи Эренбурга не в том адаптированном варианте, что предложил он сам в мемуарах «Люди, годы, жизнь», а в максимальном приближении к реальности.

Парадоксальное явление: книги об Илье Эренбурге выходят одна за другой. И одна другой все основательней, все проработанней. При этом художественные тексты самого Эренбурга издаются достаточно скупо, в основном ранняя проза и мемуары.

Нет, художник он был, скажем так, средний. И, как человек умный, отдавал себе отчет в этом:

...

«Вопроса, талантлив я или нет, я не задаю себе уже давно, – написал он в книге „Люди, годы, жизнь“, – просто каждый день я пишу, правлю, переписываю, снова правлю, и это давно уже – просто жизнь, единственно возможная, и в ней уже поздно что-либо менять».

Понятно, что к подобным самоаттестациям всерьез относиться не стоит – каждый пишущий втайне думает (надеется): откуда мне знать, кто я на самом деле в литературе? – лицом к лицу лица не увидать. Но все-таки Эренбург написал это. И, увы, в данном случае мы молча согласимся.